— Из вредности, — предположил Вемунд. Лезвие секиры перестало гореть, и Боров осматривал его, придирчиво пробуя пальцем заточку.
— И чего фэйри ее поймать не могли? — Нерейд подошел еще ближе. Когтистая лапа неожиданно дернулась, и рыжий воин поспешно отскочил назад.
— Вон какой вырос, а ума не нажил, — наставительно заметил Арнвид. — Только и можешь что языком молоть! Птица-то волшебная, вокруг себя сильные чары рассеивает, ну как цветок — запах. Если бы не защитные руны, что я начертил, вы бы тут все бревнами валялись и ничего бы не увидели!
— А почему фэйри не могут составить защитные руны? — поинтересовался Ивар.
— Потому что, во-первых, они никаких рун не знают! — Эриль наставительно воздел к небесам палец. — Ну а главное, что фэйри сами существа волшебные, свои чары они нашлют на кого хочешь, а против чужих бессильны… Они ими дышат! Вдохнули бы они колдовство этой птахи и заснули бы крепче, чем рыбак после попойки! А в нас, людей, подобная отрава проникает медленнее, и пока она всех не свалила, я успел поставить защиту…
Среди деревьев замелькали, постепенно приближаясь, огоньки факелов. Стали слышны возбужденные, радостные голоса, сквозь которые донеслось странное позвякивание.
— Вот и подмога, — с заметным облегчением сказал Вемунд. — Сейчас сдадим эту птичку с рук на руки королевским прихвостням, и можно будет спокойно спать…
— Тебе бы только спать! — хмыкнул Нерейд, и тут же застыл, с изумлением вглядываясь в полутьму сада.
Там двигалось нечто огромное. Ветви с шелестом раздвинулись, и на поляну, влекомая пыхтящими носильшиками-фэйри, выдвинулась здоровенная клетка из толстых металлических прутьев, в которой при желании поместилось бы целое семейство медведей. Прутья были толщиной с руку.
— Где вор? — пропищал гордо шествующий сбоку крохотный фэйри с длинной седой бородой, и клетка с лязгом и грохотом опустилась на землю.
— Вот. — И конунг указал на птицу, что лежала на земле неопрятной грудой. — Грузите быстрее, пока не очнулась, а то вам придется нелегко…
— За работу, бездельники! — Крошечный бородач обладал, как выяснилось, исключительно сильным голосом.
Ивар вздрогнул, не без труда подавив в себе желание броситься помогать.
Даже вороватая птаха слегка дернулась, а кончики ее крыльев тревожно вспыхнули лиловым.
— Майна! Вира! — орал седобородый командир таинственные заклинания, пока его подчиненные, сипя и надрываясь, затаскивали тяжелое тело в клетку. Металлическая дверца с лязгом захлопнулась, клацнул челюстями, на мгновение окутавшись синеватой дымкой, массивный навесной замок. Викинги дружно утерли со лба честный трудовой пот.