— Вам не хватало этого.
— Чего?
— У тебя с Элен не было того, что должно быть у тех, кто любит друг друга, — вспышек молнии, хлопков грома, ну, что там еще может быть такое, что заставляет тебя думать, что без этого человека ты не сможешь прожить ни секунды?
— Думаю, ты права. У нас, наверное, когда-то было что-то подобное, но я тогда этого не понимал. А теперь, возможно, этого больше нет. — Я сделал паузу. — А как насчет этого у тебя с Иэном?
— Что? — Джинни показала пальцем на себя, словно не понимала о чем речь. — Есть ли у меня Это Самое с Иэном? Не знаю. Иногда я думаю, что оно у нас есть, а иногда мне кажется, что он так далек от меня, как если бы жил на другом краю земли. Все, что я знаю, так это то, что я в чем-то похожа на тебя и половина всех моих разочарований происходит оттого, что я всегда представляла себя в тридцать лет совсем по-другому.
Я абсолютно точно понимал, что она имеет в виду.
— И как ты себя представляла? — спросил я. Джинни задумалась.
— В четырнадцать лет я думала, что стану адвокатом, потому что смотрела каждый четверг сериал про адвокатов. Я даже решила, что буду заниматься уголовным правом и защищать женщин, которым больше некому будет помочь. И что я буду ездить на «БМВ-кабриолете», носить солнечные очки на голове, независимо от погоды, и что у меня будет умный парень с квадратной челюстью. И мы с ним поженимся и родим двоих детей — мальчика и девочку, — и я одну половину недели буду проводить с ними, а другую — выносить приговоры всяким отвратительным мужикам. А теперь давай посмотрим на реальность. Я — тридцатилетняя преподавательница рисования в неплохой, в общем, школе, у меня есть парень, который иногда молодец, а иногда просто мудило, но ни у одного из нас нет никаких планов сделать эти отношения более постоянными. У меня есть свой дом, но я не умею даже наклеить в нем обои. У меня двое котов, которые, без сомнения, заменяют мне детей, и в свободной комнате живет мой бывший парень, который как бы и не совсем парень. Ко всему этому я сирота. — Она грустно улыбнулась. — Ну как, разве это то, что я планировала? Несколько минут мы сидели молча.
— А ты, Мэтт? Каким ты представлял себя в тридцать лет?
— В смысле карьеры все получилось примерно так, как я хотел. А что касается спутницы жизни, то кто знает? Подростком я был влюблен в Мадонну. Но она, я полагаю, уже занята.
— А о ком еще ты думал?
Я некоторое время упорно размышлял над этим вопросом, а потом произнес:
— О тебе.