Скоро тридцать (Гейл) - страница 154

— Ты уверена, что из этого что-то получится?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, э… есть ли у тебя чувство, что все это может куда-то привести… На самом деле я, наверное, пытаюсь сказать — а может быть, это просто ностальгия, а? Вы с Питом вместе потому, что нравитесь друг другу такими, какие вы есть сейчас, или такими, какими были раньше? Нет, я не пытаюсь ничего утверждать. Но я не могу избавиться от чувства, что именно так оно было у нас с Джинни.

— Полагаю, то, что она сегодня не пришла, как-то с этим связано?

Я неопределенно пожал плечами.

— Мэтт, ты слишком далеко зашел в своих размышлениях. То, что у нас с Питом, не имеет никакого отношения к прошлому. Мне он тогда вообще не нравился! Ну, может быть, совсем чуть-чуть. Но дело не в этом, он просто такой классный, мы отлично ладим, и мы друзья. Я не собираюсь отказываться от него только потому, что он — часть моего прошлого. Это было бы безумством.

Катрина бросила на меня взгляд, полный негодования, и исчезла.

Я снова остался один, музыка вдалеке сливалась в монотонный шум, и я решил прогуляться по пустым темным коридорам. Странно, но мне захотелось сходить в мужской туалет для учеников, хотя бы для того, чтобы напомнить себе, каким отвратительным он был тогда. Меня удивило и немало шокировало то, что туалет выглядел точно так, как много лет назад: граффити на двери, загадочные ожоги на стенах и, сверху, над головой, — шарики из мокрой туалетной бумаги, прилепленные к потолку в последние двадцать или тридцать лет. Но вообще изменения в школе были довольно значительными. Я заметил, что кафедра английского на третьем этаже превратилась в кафедру географии, кафедра географии на втором — в кафедру бизнеса, кафедра истории была теперь кафедрой математики, а куда исчез кабинет религии и музыки, осталось для меня загадкой. Я закончил свою экскурсию по школе у дверей кафедры рисования и решил обыскать комнату мисс Паскоу. Дверь оказалась запертой на замок, и я заглянул внутрь через окно из толстого стекла. Света в комнате было ровно столько, чтобы различить некоторые работы учеников Джинни: рисунки, бордюры и модели из папье-маше. Они были похожи на те, которые когда-то делали мы.

Уже собираясь вернуться в актовый зал, я услышал, как отворяется тяжелая дверь в главный коридор. Обернувшись на звук, я увидел Джинни.

— Я получила твое сообщение, — сказала она.

— Ты была дома?

Она кивнула.

— Я собиралась взять трубку, но… не взяла.

— Так ты меня не простила?

Она заглянула в комнату, которую я только что рассматривал. Было ясно, что она сейчас не хотела отвечать на этот вопрос.