Отвечать нельзя.
Она не знает, что именно завтра ей предложит бывший первый зам, а нынешний и.о. губернатора. Она не знает истинных намерений человека, который сидит сейчас посреди ее кухни. Она не знает расстановки сил — кроме того что сегодня рядом с ним все время был «самый-самый» вице-премьер, а это дорогого стоит.
Зато она знает, что убита губернаторская вдова. Почти у нее на глазах.
С таким «знанием» она не то что не может принимать никаких предложений, но даже не может поручиться за собственную жизнь.
— А… почему вас интересует моя работа? — спросила она осторожно, и он заметил ее осторожность.
— Если вы станете играть в команде Якушева, значит — против меня. А все знают, что вы опасный противник.
— Я противник совсем не вашего уровня, — ответила Инна и улыбнулась застенчивой улыбкой студентки, выпрашивающей четверку вместо трояка. — Что вы, Александр Петрович!
И тут он спросил — совершенно неожиданно для себя:
— То есть на меня вы работать не хотите?
Инна взглянула на него с изумлением:
— Это предложение?
Он и сам понятия не имел, предложение это или так, «небольшая проверка», как любил говорить старик Мюллер.
— Да. Предложение.
Она подумала немного.
— Я не знаю, что ответить. Вряд ли мы с вами сможем работать в одной команде.
Итак, проверка показала, что… А что, собственно, она показала?!
— Из-за того, что мы с вами… в Москве… да?
Из-за того, что я тебя совсем не понимаю, чуть было не ответила Инна. Из-за того, что я тебя боюсь, хотя у меня есть чудное правило, согласно которому я никогда никого и ничего не боюсь. Из-за того, что я помню тебя совсем другим и это не дает мне покоя. Из-за того, что я занималась с тобой любовью так, как не занималась уже много лет. Из-за того, что мне изменяет мое всегдашнее чувство опасности.
Из-за того, что я хочу все повторить.
Повторить и понять, в чем дело — в тебе или во мне самой. А может, в бывшем муже, который так старался убедить меня в том, что я ни на что не гожусь, и я уже почти поверила в это, и, когда появился ты, все оказалось… совсем по-другому! Щекам стало жарко.
— Александр Петрович, у нас с вами какой-то странный разговор.
Александр Петрович и сам был не рад, что затеял такой странный разговор.
— Я не хотел бы, чтобы вы играли против меня, — пробормотал он, — а по-другому… не получается.
— Не получается, — согласилась Инна. Они помолчали.
Из крана капала в чашку вода — кап, кап… Ветер с Енисея налетал на стены, как будто хотел унести дом к Северному полюсу.
Наверное, очень одинокое и печальное место — этот самый Северный полюс.