Сейчас, чтобы как-то начать, я спою песню, написанную мной летом 1997 года, когда я уехал в Юрмалу… Это в чем-то мое кредо. Итак, "Блюз в ми-миноре".
По прокуренным кухням чужих квартир,
По пыльным дорогам из трактира в трактир,
По асфальту шоссе ты меняешь город на город.
Шесть серебряных нитей к шести колкам
Словно мост к тому дому — да через века
Словно голоса звук, что тебя по ночам все тревожит.
Время — как сон.
Тянется вновь под ногами перегон.
Что столетья тебе — лишь пригоршня песка,
Да только топчется в сердце глухая тоска,
Превращая час в век, разрывая виски тупой болью.
Ты кричишь, что ты в норме — наивная ложь.
На лице капли — слезы? — да нет, просто дождь.
Отчего же их вкус горчит во рту морской солью?
Время — как сон.
Тянется вновь под ногами перегон.
Соло. С трудом поднимаю глаза.
Она в зале.
И что? Что — теперь?
Он рядом.
Как — теперь?
Танец пальцев по струнам; изломанный блюз,
Скрытый от вдохновенья, забывший про муз,
Рожденный лишь памятью короткого прикосновенья.
Над умолкнувшем звуком спускается ночь,
Снова пытка бессоницы — кто в силах помочь?
Тебе известен ответ. Он плывет в стекле застывших мгновений.
Имя — как сон.
Тянется вновь под ногами перегон.
Финальное соло. Кода.
Тридцать секунд молчания. Потом — робкие аплодисменты.
— Не надо. Не надо. На поминках не чокаются.
В зале — тишина.
Поминки… Кого поминаем?
— Что это ты в черном?
— Траур.
— По кому?
— По мне.
Откуда? Не помню… Может быть, из меня…
Все снова: текст, вступление, песня, кода. Тишина. И опять…
Зал качается перед глазами. Я играю… Что я играю? Впрочем, не важно. Я отдался на волю пальцев и струн — и не важно, что будет потом. Терять мне уже нечего…
— Одна из двух песен, спетых мной на моем первом публичном выступлении — это был менестрельник в Фор-Меносе осенью 1997 года. песня посвящается…
Запрокидываю голову, вспоминаю…
— "Той, чье имя с одного древнего и почти уже забытого языка переводится как "солнечный луч", а с другого, более сейчас известного, — как "воздух"". Я тогда очень любил подобные загадки — и не разлюбил их до сих пор. А в качестве подсказки… Та, кому я посвятил эту песню, сейчас сидит в этом зале.
Рука в руке
Распахнута душа
Рука к руке
Последние слова
Рука к руке
Текут чертой года
Рука к руке
Границей навсегда
Целых три года. Три года. Всего три года. Всего…
Разве это так много?
Рука в руке
Теперь — последний раз
Рука к руке
Прошу, не лги — хотя бы сейчас
Рука к руке
Надежная стеклянная стена
Рука к руке
Не рухнет ни от яви, ни от сна
Рука в руке
Пора… Прости… Прощай
Рука к руке
Тебе любовь, ему печаль
Прощание. Прощение. Прошение.