- Заметьте, не я это предложил! - Довольно улыбнулся Ицкович, а вслед за ним и остальные.
- А не может так случиться, что это бред? - Осторожно спросил Федорчук, понюхав свою рюмку.
- Коллективный? - Уточнил Степан.
- У меня бреда нет, - отрезал Ицкович. - Я себя проверил.
- А это возможно? - Сразу же заинтересовался Виктор.
- Нет, разумеется, - Ицкович тоже понюхал коньяк, но пить не торопился. - Тут расклад настолько простой, что и говорить не о чем, но, пожалуйста, если уж так приспичило. Допустим, у меня бред, и все это, - он обвел рукой комнату и находящихся в ней людей. - Есть лишь плод моего воображения. Отлично! Но! Если бред настолько подробен, что внутри него я не только вижу и слышу, но и чувствую, то какая, собственно, разница, снится это мне или происходит на самом деле. Ведь если я обожгу палец, мне будет больно...
- Это называется солипсизм[52]... - как бы ни к кому конкретно не обращаясь, но достаточно внятно произнес Матвеев.
- Можешь считать меня последователем Клода Брюне[53], - пожал широкими плечами "немца" Олег. - По факту же, я знаю, что я здесь и что вы тоже здесь. Что это значит для меня? Для меня - здесь и сейчас - это единственная реальность, данная мне в ощущениях, и, как это ни дико, мне даже неинтересно знать, каким макаром меня сюда занесло! Что для нас изменится, если мы поверим, что нас, и в самом деле, запихнула сюда юная креолка, читающая на досуге Чехова?
- Какая креолка? - Опешил Федорчук.
- Красивая, - снова пожал плечами Ицкович. - На Фани Ардан похожа. Ну, помните, она меня ночью на улице поцеловала?!
- Пить меньше надо! - Покачал головой Матвеев. - Но, ты уж извини, Олежек, не было там никакой мулатки, креолки, или квартеронки. Но ты прав. Потому что старичок, которому мы сдуру, да с пьяных глаз чуть не полторы тонны евро отдали, в Хароны[54] тоже не годится.
- Какой старик? - Почти в один голос воскликнули донельзя удивленные Федорчук и Ицкович. - Какой такой Харон?
- Вы что, не помните старика? - Подозрительно сузив глаза, спросил Степан. - И про деньги... и про желание?
- Нет, - покачал головой Ицкович. - Постой! Витя, а у тебя кто был?
- У меня... - Виктор провел пальцем по узким усикам и, уже начиная догадываться, куда клонит Олег. - Разумеется, мужика в военной форме никто из вас ночью не видел?
- Нет, а кто он? - С новым интересом поинтересовался Матвеев.
- Прапорщик Прокопенко... он в Афгане...
- То есть, каждый из нас видел, что-то такое, чего не видели другие. - Кивнул явно довольный своей проницательностью Ицкович. - Но даже если эти трое и заслали нас сюда, что с того?