– Я... – участковый неопределенно поводил в воздухе рукой. – Я тут, если можно, постою. Хорошо?
– Хорошо, – сказал Влад. – Хорошо.
Осторожно ступая на чистые участки лестничной клетки, Влад подошел к двери. Она открывалась наружу – хозяин поставил новую металлическую дверь всего пару недель назад.
Влад посветил фонариком – дверь и замок были без царапин, гладкий металл замка отсвечивал чисто, кожзаменитель на двери выглядел неповрежденным.
Достав из кармана платок, Влад аккуратно взялся за дверную ручку, надавил на нее и потянул.
До командировки в Косово Влад даже здоровался с соседом снизу за руку. И угощал старшего мальчишку конфетами, с разрешения его матери, естественно.
А когда вернулся из Косово и обнаружил, что в квартире номер девяносто семь живут оборотни, с трудом сдержался, чтобы не сказать на приветствие главы семейства что-нибудь резкое.
Счастье еще, что кроме этой семьи, в подъезде жили только люди.
Теперь в подъезде живут одни люди. Без исключения.
Он так и не выяснил, в кого превращаются его соседи. В кого умеют превращаться. В волков? В пантер? Или в змей?
Оказавшись с ними в лифте, Влад испытывал одновременно и неловкость, и отвращение. Сейчас – только стыд.
«Это из-за меня. Их убили из-за меня...»
Влад знал, кто убил этих маах'керу. И, убивая оборотней, человек наверняка улыбался.
Этой семье не повезло – они не люди.
Половина дня пропала. Причем, не только у Влада, но и у Богдана Лютого. Возможно, были на первую половину дня какие-то планы и у Игоря Капустяна, но его никто об этом не спрашивал, а сам он помалкивал, отвечал на вопросы, писал объяснительную и терпеливо ждал в коридоре областного управления, пока отпустят капитана Гетьмана.
Влада задержали дольше, чем остальных. И допрашивал его целый полковник из штаба. Допрашивал долго, въедливо, будто подозревал, что это сам капитан Гетьман ночью убил своих соседей.
Напрямую, естественно, это обвинение не прозвучало, но в суровом полковничьем взгляде читалась ненависть почти классовая, а вопросы полковник задавал таким тоном, будто готов был сразу после допроса приступить к пыткам.
«Не знаю» – к этому словосочетанию сводились в основном ответы капитана милиции Гетьмана. Не знаю. Откуда мне знать? Не слышал. Не видел. Понятия не имею. Кровью дверь облили – мстит кто-то из бывших подопечных.
Мелькнул у Влада соблазн сообщить, что Кроха со вчерашнего вечера может иметь зуб если не на него, то на его стажера-лейтенанта, но соблазн этот был преодолен и отвергнут, как бессмысленный и бесполезный. Полковник и дальше допрашивал бы капитана, если бы не звонок в тринадцать ноль пять.