«Можно?» значит спрашивают. Саня им и ответил: «Можно за х… подержаться. Можно Машку за ляжку..» Ну, и все в таком духе. Тут обиделись они. Отошли немного, пошептались и, нам гранатку кинули. Шумовую. Долбанула она. Мы малехо обос…ь. Не в прямом смысле, конечно, но почти. Мордами в грязь попадали. Саня новую форму испачкал. А менты ржут. Поржали и на свой БТР полезли. На наше счастье, БТР не завелся. Саня мне говорит: «Прапорщик, по машинам!» Залез я в «панцер», завел. Тут и Саня в башню забрался. Буханок пять черняги с собой притащил. Там этого хлеба, спиртованного, полные ЗИПы. Зарядил он пушку буханкой, заряд засунул и орет: «Подкалиберный заряжен! За честь родного батальона и всех бронетанковых войск! За Родину, За Ельцина! Огонь!» Разворачивает башню и под сраку «бэтэру» — бабах. Омоновцы с него кувырк, харями в лужу. Правда, нет худа без добра, «бэтэр» сразу завелся. Мы сидим, в триплексы смотрим. Омоновцы полежали, встали. И вот нет, чтобы домой ехать. Ну, кинули они нам гранатку, мы им хлебушка дали, даже польза была, БТР завели. Вот подходят они и стучат. Вылезайте мол. Мы с Саней конечно мужики здоровые, но не так чтобы очень. Сидим, не открываем. Они побегали вокруг танка. Ага, думаю, хрен достанете. Они нашли ведро, сходили в сортир, зачерпнули. И весь танк нам дерьмом измазали. Скажите не скоты? Еще какие! Залезли на свой БТР и поехали.
Тут, мы совсем обиделись. Саня снова пушку буханкой зарядил, я дал по газам и в погоню.
Вот и гонялись мы за ними на «панцере» по всей Ханкале. Весь наш «БК» по ним высадили. Они свернули на танкодром и в ров противотанковый, мы за ними. Сашка пушку не успел отвернуть, мы на полном газу кэ-э-к…залетим в ров! Пушка, как плуг, по скату склона прошлась. Полный ствол земли, почти до казенника, набрали. Ну и перевернулись, вдобавок. Вылезли через десантный люк, привалились к днищу, обнялись и запели. Во, Серега, правильно; «Нас извлекут из-под обломков..» Потом Шульц приехал. Бегал вокруг нас, орал, досыльником размахивал. Обещал его нам кое-куда засунуть, но не засунул. Все бы ничего, но мы пару раз промазали. И один «снаряд» в какой-то вагончик связи попал. А там генерал со связисткой кувыркался. Вот так. Во всем, конечно, москвичи виноваты. И что вы ржете?
По казарме стоял приступ густого сочного хохота. Скрипел Иваныч, басил Гриша. Икая, заливался Семен. Серега, отложив инструмент, держался за живот.
— А про генерала ты загнул, брехло, — выдавил Иваныч.
— Рота, выходи строиться! — раздался крик дневального.
Перед ужином пришел борт с пополнением. Уставший командир взвода старший лейтенант Киселев тепло поздоровался с Сергеем. С ним вернулись Ринат Дакшев и единственный в роте солдат срочной службы «дедушка» Костя Федоров. Также прибыло семнадцать новых контрактников. Сначала Шульц, построив вновь прибывших, прочел им зажигательную речь, поздравив с прибытием. Потом немного напугал, пообещав нарушителям дисциплины возможность увидеть звезды днем, глядя в небо с пятиметровой глубины «зиндана». После ужина разношерстная толпа нового «пушечного мяса», как сразу окрестил их Зброжек, отправилась в каптерку получать обмундирование.