— Почему? То, что предначертано тебе при рождении — лишь предназначение и общее направление. Тебе, своими поступками, изменять судьбу к лучшему или к худшему. Выбор за тобой. Поэтому мы и дети Всевышнего, а не рабы.
— Я проклят.
— Значит, надо тебя благословить.
— Пытались много раз, — повернулся мужчина к ней. — Думаешь, поможет?
— Ты не веришь, — вздохнула она. — Вот твоя беда.
— Во что? — взмолился он, опускаясь перед ней на колени. — Во что?
— Твоя проблема, — вздохнула она, нежно гладя его голову, уткнувшуюся в её живот. — Что ты не веришь во всё. Ты сам не веришь, что можешь взлететь, и поэтому с каждым днём врастаешь в землю с корнями. Ты творил, чтобы жить, а надо жить, чтобы творить. Когда ты писал картины для себя? Когда хотел сделать что-нибудь для других? В твоих полотнах застывшая боль, грусть, тоска, отчаяние. Их легко передать — они сильные чувства, но пробовал ли ты отразить восторг, радость, любовь? Когда ты последний раз писал тогда, когда тебе хочется? когда в душе зарождается странное чувство восторга, такое, что хочется плакать? Когда хочется изменить мир к лучшему?
— Никогда и очень давно.
— Ангел, ангел? Где твои крылья?
— Что?
— Где твои крылья? — тихо повторила Милена. — Ты почти их раскрыл, но вдруг споткнулся и упал. Ты рисуешь небо, хочешь туда, но не веришь, сам не веришь в себя.
— Я боюсь высоты.
— Потому что не веришь в свои силы, ты боишься упасть, но именно это и является основой науки. Ребёнок должен сотню раз шмякнуться пятой точкой, чтобы понять: это никуда не годится, и в результате научиться ходить. Учатся на ошибках, падают все. Искусство в том, чтобы потом подняться. Я не могу обучить тебя летать, ты это умеешь сам. Мне же остаётся убедить тебя в твоих возможностях.
— Спасибо, Учитель, — прошептал Адреан, целуя её руку.
— Я тебе не учитель, — еле слышно отозвалась девушка, теребя волосы, — я — твой ангел-хранитель.
— Что?
— Однажды я решила, что стану ангелом-хранителем для того, кого полюблю, — спокойно пояснила гостья. — И, кажется, я тебя люблю.
Он поднял изумлённые глаза и долго смотрел ей в лицо. Потом тихо, но восторженно прошептал:
— Ты мой подарок!
Милена опустилась к нему на колени, обняла и уткнулась своим лбом в его чело. Адреан обнял её в ответ. В студии царила тишина, а они так, молча, и сидели, боясь нарушить единение. Потом парень встрепенулся и шёпотом спросил:
— Можно мне тебя нарисовать? Девушка смущённо улыбнулась и опустила глаза:
— Если ты этого хочешь.
— Желаю всей душой!
— Хорошо. У меня же сессия, и следующий экзамен — философия, так что я могу провести в твоей уютной студии все дни напролёт, слушая чьи-то консультации, мой дорогой преподаватель! — засмеялась Милена.