Посмотрев на часы, я поняла, что от поручения не отвертеться, тем более что моя дочь сыграла в этом деле не последнюю роль, вернее говоря, даже первую, и со вздохом набрала знакомый номер.
Элеонора сразу же подняла трубку:
— Лера, добрый вечер, я тебе звонила буквально несколько минут назад.
— Да, я знаю, я прочитала сообщение.
— Приезжает наш заморский гость, — в ее голосе послышались извинительные нотки, — Денис с утра на работе, а у меня проблемы с английским… Ты не могла бы мне помочь встретить Эдварда?
— Когда он прилетает?
— Завтра, в восемь часов утра. Мы могли бы выехать в шесть.
— Хорошо. Завтра, без четверти шесть, я у вас. Собирайтесь.
— Спасибо, дорогая, — Элеонора повесила трубку.
Вот я уже и дорогая… А ведь мне помнится, совсем недавно я была похитительницей юношей, Медузой-Горгоной и неистовой вакханкой в одном лице. Как меняется психология женщины, когда в ее жизни появляется мужчина!
Следующий телефон был от Лины Коган.
— Лера! Я тебе уже несколько раз звоню! Мы же идем к Вольфам на семь дней, ты забыла?
Черт! Совсем вылетело из головы! Со дня смерти Вольфа прошла неделя, и надо было посетить вдову. Но это мероприятие будет тоже завтра. Как я везде успею?
Нажав кнопку «ответный звонок», я попала к Лине.
— Привет, это я.
— Лера, ну куда это годится! — моя знакомая еле сдерживалась, чтобы не разразиться любимыми словами. — Жду не дождусь тебя, а ты трубку не поднимаешь! Ты же знаешь, что мне неизвестен адрес Вольфов. А статью надо сдавать в среду.
«Мало мне своих забот? Еще о твоей статье думать…» — подумала я, но вслух сказала:
— У меня намечается с утра одно дело. Надо съездить в аэропорт, встретить знакомого. А потом я позвоню тебе.
— Не верю! — отрезала решительная Лина. — Ты опять пропадешь куда-нибудь. Лучше я приеду в аэропорт и подожду вас там. Мне все равно куда ехать — в Ашкелон или в аэропорт. Зато я буду уверена, что ты никуда не денешься. Говори номер рейса!
Выпалив эту безапелляционную тираду, Лина записала номер рейса, и повесила трубку. Она, как всегда, была в своем репертуаре.
В большом светлом зале для встречающих народу было немного. Журчали фонтанчики, на двух электронных табло ежесекундно сменялась информация о взлете и приземлении самолетов, а на огромном, в несколько квадратных метров, экране был виден коридор, по которому прилетевшие пассажиры направлялись на выход.
— Что-то мне не по себе… — щеки Элеоноры горели неестественным румянцем. Она была вся как натянутая струна.
— Успокойтесь, сейчас я проверю номер рейса… — я сказала это бодрым голосом только для того, чтобы что-то сказать, и решительным шагом направилась в справочную. Мать Дениса осталась сидеть в глубоком решетчатом кресле.