Земля плавала в море черной крови, сверкая, как тлеющие угли в руке невидимого бога. Его гнилое дыхание распространяло облака ядовитого газа, окутывая континенты сладкой на вкус атмосферой. Возбужденные орды крылатых рептилий-хищников мигрировали по полушариям, окаменелыми глазами высматривая добычу, бросая тени на красную грязь, как тайные знаки, блистающие из-под небес, где жили сокрытые божества. Под землей жидкий огонь сворачивался волнами погребенной ненависти. Безумный вой отдавался эхом в сумрачных подземных каньонах, зависнув на единственной ноте подвешенной боли невежества и дикости.
Стекло и сталь городских башен отражают огни проезжающих машин, за зазубренным горизонтом луна бросает на тучи красные пятна. Пар поднимается из трещины в замшелом бетонном полу в основании брошенного здания. В соседнем квартале, в фешенебельном отеле, где персонал набирают из актеров и моделей, а раковина в ванной твоего номера — полированная воронка из нержавеющей стали, ты привязан на коленях в углу рядом с унитазом, голый, в синяках, на сверкающей твердой белой плитке больно стоять на голых коленях, ты смотришь на себя в овальное зеркало, ожидая убийцу, который придет и сначала оторвет по кускам твою кожу клещами, затем вырвет твои зубы и будет ебать твой теплый кровавый рот. Ты поместил объявление в порножурнале: «Привлекательный Профессионал Ищет Наказания За Гордыню От Эксперта Пыток» — вот с такими вот плачевными последствиями. Теперь ты точно знаешь, что умрешь, исход необратим и не поддается твоему контролю. Твоя сложная психология наслаждения и желания безнадежно переплетена с твоим больным чувством самооценки. Экстаз для тебя невозможен, если твои нервы не насыщаются одновременно его противоположностью. Поскольку ты не можешь без эйфории, как единственно действенного средства стирания твоей личности и обслуживающего ее самоосуждения,™ одновременно не можешь без боли и сложных ритуалов, которые выстраиваешь для превращения ее в наслаждение. Когда тень убийцы движется к тебе, и ты видишь, как она скользнула по розовато-лиловой стене ванной комнаты в кристальном отражении в зеркале, теплая полнота растет у тебя между ног. Хотя тебя охватывает страх, ты ощущаешь целостность, о которой никогда не мечтал.
1993
Если б я был им, я стоял бы на обрыве, глядя вниз по склону, спускающемуся к морю одинаково оштукатуренными и крытыми черепицей домами. Солнце проходило бы надо мной и сквозь меня, бросая тень, холодную и влажную, на мою кожу. Оно медленно тонуло бы в ровной кровавой луже Тихого океана, как полированный белый шар детского черепа, пока не скрылось бы совсем. Воробьи, возвращаясь домой на ночь, кружили и пикировали бы перед моим холмом, как летучие мыши.