— Це добре! — воскликнул комиссар.
* * *
Я доложил полковнику Серебрякову обстановку. В свою очередь он информировал, что соседний с нами полк тоже отбил атаку. По данным авиации, в 20 — 25 километрах от нас замечено движение танковой колонны. Серебряков приказал усилить противотанковую оборону.
Едва я закончил разговор с Серебряковым, над нами звено за звеном пролетел целый полк краснозвездных штурмовиков. Над ними шныряли в воздухе истребители прикрытия.
— Полетели бомбить танковую колонну, — сказал комиссар, провожая глазами последнюю тройку штурмовиков. — Надо накормить людей и эвакуировать раненых, — и Логвиненко направился в район тыла.
Я вызвал командиров, выслушал их доклады, уточнил задачу на предстоящий бой. На переднем крае нужно было оставить лишь по одной усиленной роте от каждого батальона, остальным занять запасные позиции на другой окраине деревни.
— Как же так? — удивленно вырвалось у Исламкулова.
— Следующую артиллерийскую подготовку и бомбежку он проведет не по тылам нашим, как было в первый раз, а по переднему краю и по Соколову.
— Слушаюсь, товарищ командир, — ответил Исламкулов. — Теперь все ясно.
Командиры ушли, чтобы перестроить боевые порядки.
Я доложил Серебрякову свое решение. Он одобрил.
— Кургановцев у вас решено забрать. У нас на левом фланге туча сгущается. Перебросим их туда.
Вернулся комиссар, я сообщил ему эту нерадостную весть.
— Начальству виднее, — мрачно сказал Логвиненко. — Если забирают всю поддерживающую артиллерию перед самой грозой, значит, там приходится еще труднее.
— Да, Петр Васильевич, не от хорошей жизни оголяют большак.
— Значит — принимай решение на бой без поддерживающей артиллерии.
— Давайте, Петр Васильевич, ничего не будем менять.
— Нет, товарищ командир, — твердо возразил комиссар, — кое-что придется менять.
— Что вы предлагаете?
— Надо всю ПТО и полковую артиллерию поставить на прямую наводку. Иметь две роты в резерве.
— А вы правы, Петр Васильевич.
— Тогда намечай позиции орудиям и резерву.
Договорились, и Логвиненко пошел на один фланг, а я на другой.
* * *
На переднем крае шла редкая ружейно-пулеметная перестрелка, иногда в воздухе выли мины, шелестели снаряды и, падая на землю, с треском рвались. Противник держал нас под наблюдением и огнем с опушки леса. Если бы не ограниченность в силах и средствах, можно бы короткой контратакой отбросить его на другую опушку леса, погнать дальше. Но — увы!
В одном сарае сидела группа бойцов, они хлебали щи из котелков.
— Как, товарищи, обед?
— Жидковат, товарищ командир, — ответил пожилой боец. В нем я узнал новичка из пополнения, который говорил: «Спешить-то некуда, война ведь не так давно началась...» — Но зато горячий, в животе приятно.