Генерал попрощался со всеми за руку, вскочил на коня и уехал. Мы смотрели ему вслед, пока он и сопровождавшие его не скрылись в лесу.
— Вот какой у нас генерал! — нарушил молчание Трофимов. — Не думал, что он такой душевный человек!
— Да, не постеснялся извиниться перед капитаном, — задумчиво сказал Мухаммедьяров. — Настоящим человеком надо для этого быть...
— Ну как, здорово меня разносил генерал по дороге? — спросил я у Мамонова.
— Да, вначале побурчал, а я его прямо по тем местам, где побольше немцев лежало, повел... — Мамонов хитро улыбнулся, как бы говоря: «Смотрите, какой я молодец!» — Потом генерал шел и только спрашивал: «Еще что покажете мне?» Я его водил, водил, а потом снова, на старые места привел. Тут он мне: «Ты мне, брат, глаза не замазывай, — я этих видал»...
— Ну тогда все, товарищ генерал!
Мы посмеялись над наивной хитростью Мамонова, Ко мне подошел связной и передал записку от Малика.
На листке, вырванном из полевой книжки, было написано по-казахски: «Тобын бастаран батыр — Тулеген екен» или «Вожаком батыров оказался Тулеген». Далее из наспех написанного я разобрал, что фамилия рядового Тохтаров, что он комсомолец и родом из Усть-Каменогорска.
* * *
На опушке леса, где мы вчера перед заходом солнца производили рекогносцировку, показалась группа людей.
— Вот и Клименко явился! — воскликнул Мамонов.
— Прикажите ему батальон задержать в лесу, а самому явиться ко мне, — приказал я.
— Синченко! — крикнул Мамонов моему коноводу.
— Слушаю вас, товарищ капитан, — откликнулся Николай.
— Скачи, братец, навстречу Клименко и передай приказание командира, чтобы он свой батальон оставил в лесу, а сам — бегом к капитану.
— Ясно, товарищ капитан.
— Ну скачи...
Николай Синченко, выполняя приказание начальника штаба, вихрем помчался навстречу капитану Клименко.
В грязном маскхалате, запыхавшись, прикатил на лыжах капитан Клименко — командир третьего батальона: высокий, стройный, красивый украинец. Он поспешно доложил:
— Товарищ капитан, вверенный мне батальон выполнил поставленную вами задачу и прибыл в ваше распоряжение.
— Вы немного задержались, товарищ капитан, — деланно упрекнул я его.
— Виноват, товарищ капитан, — вытянувшись, ответил Клименко, — задержались. По-честному говоря, я спешил к вам, товарищ капитан. Но все же виноват, — закончил свой рапорт Клименко.
— А где артиллеристы? — спросил я его.
— Беда, товарищ капитан, — он беспомощно развел руками, — беда с нашими артиллеристами: лошади не тянут, и они, бедные, подталкивают пушки, зарядные ящики и кричат: «Раз, два... взяли, шагом марш». Когда артиллеристы произносят «шагом марш», лошади делают два-три шага. Попытался: я помочь им... Повозились мы, продвинулись с полкилометра — буквально на людях тащили, а командир дивизиона мне говорит: «Что ж, и мы нужны, но ты нужнее нас. Давай, капитан, кати на лыжах к командиру полка».