И уже никогда больше его никому запустить не удавалось.
***
— Да здравствуют краснолюды!
«Ну — орава, ну — шайка, — думал иерарх Хеммельфарт, дрожащей рукой благословляя марширующих бородатых коротышек. — Кого здесь приветствуют? Продажных наемников, непристойных краснолюдов! Что же это за странный набор? Кто, в конце концов, выиграл войну, они или мы? О боги, необходимо обратить на это внимание королей. Когда историки и писатели возьмутся за работу, надо будет подвергнуть их потуги цензуре. Наемники, ведьмаки, алчные разбойники, нелюди и всякие другие подозрительные элементы должны исчезнуть со страниц истории человечества. Их необходимо вычеркнуть, вымарать, стереть. Ни слова о них. Ни слова.
И ни слова о нем, — подумал иерарх, сжимая губы и глядя на Дийкстру, наблюдающего за парадом с явно утомленной миной.
Надо будет, — подумал иерарх, — дать королям совет относительно этого Дийкстры. Его существование — позор для порядочных людей.
Безбожник и прохвост. И пусть он исчезнет бесследно. И будет забыт».
***
«Не бывать этому, пурпурный лицемерный боров, — думала Филиппа Эйльхарт, запросто читая мысли иерарха. — Ты мечтаешь о том, чтобы управлять, диктовать и влиять? О том, чтобы решать? Не бывать этому. Решать ты можешь исключительно вопросы собственных геммороидных шишек, да и тут, в твоей собственной заднице, твои решения мало что будут значить. А Дийкстра останется. Пока будет мне нужен».
***
«Когда-нибудь ты ошибешься, — думал жрец Виллемер, глядя на блестящие карминовые губы Филиппы. — Когда-нибудь какая-нибудь из вас совершит ошибку. Вас погубит зазнайство, наглость и нахальство. Заговоры, которые вы плетете. Аморальность. Мерзопакостность и извращенность, которым вы предаетесь, которые составляют вашу жизнь. Все выйдет на явь, развеется смрад грехов ваших, когда вы совершите ошибку. Такая минута должна неминуемо наступить.
Даже если вы ошибки не совершите, отыщется способ обвинить вас. Постигнет человечество какое-нибудь несчастье, случится какое-нибудь поражение, придет какая-нибудь напасть: зараза либо эпидемия… И вот тогда-то вину свалят на вас. Вас обвинят в том, что вы не сумели несчастье предотвратить, не сумели ликвидировать его последствий.
И во всем виновны будете вы.
И тогда распалят костры».
***
Дряхлый полосатый кот, из-за масти прозванный людьми Рыжиком, умирал. Умирал чудовищно. Дергался, напрягался, царапал землю, его рвало кровью и слизью, сотрясали конвульсии. К тому же у него был кровавый понос. Он мяукал, хотя это было ниже его достоинства. Мяукал жалостно, тихо. Быстро слабел.