— Значит, мне следует проявить терпение.
Он был невыразимо теплым, сильным, настоящим мужчиной и не просто блаженно близко, но в данный момент просто частью ее самой, подумала она удовлетворенно, провела ладонями по его спине и остановилась на основании хребта, чувствуя, словно сам рай земной был у нее в руках.
— У меня такое ощущение, что это не затянется надолго, — промурлыкала она, чувствуя, как горячая дрожь и трепет зарождаются внутри ее.
Он тоже почувствовал их, судорожная волна пробежала по его телу, ее дыхание обрело знакомый возбужденный ритм.
— Сейчас? Уже можно? — спросил он, отважившись чуть двинуться.
— У-м-м-м…
Услышав знакомый восторженный вздох, он скользнул чуть дальше, поначалу медленно, постепенно увеличивая амплитуду движений, проникая все глубже и глубже, пока она не стала непроизвольно вскрикивать, не зная почему.
Он-то знал почему — ему был хорошо знаком этот высокий, на грани визга, молящий зов.
Она уже почти достигла грани.
Обхватив поудобнее руками ее попку, он приподнял ее во время следующего толчка.
Она задохнулась, крепко зажмурившись от ошеломляющего, нестерпимого наслаждения.
Ее крик эхом отозвался в комнате, когда первый оргазм сотряс все ее тело.
Потом они лежали, тяжело дыша, он опирался на локти, она почти в полном изнеможении под ним. Пережив наивысшие, невероятные ощущения, или — на языке сибаритов — купаясь в волнах радости и счастья, могла она дышать или нет, в данный момент было не столь важно.
— Если ты… скажешь… мне… что это… всегда… бывает… я никогда… не вернусь… домой, — выдохнула Элспет, просияв солнечной улыбкой.
Он ухмыльнулся.
— Именно так и бывает… а потому оставайся. — Странно, но он действительно этого желал.
Он подмигнула:
— Если… только… Он взглянул на часы:
— У нас еще полно… времени. Ты успеешь насладиться не меньше дюжины раз.
— Ты самый… восхитительный мужчина… в мире, — задыхаясь, выдавила Элспет.
— А ты самая горячая… штучка… которую я видел в жизни. — И это не было ложью. Она заводила его, как ни одна женщина в мире. Нет, Дарли не был склонен к самоанализу, просто прелести момента были очевидны. — А как твои ощущения там? — шепнул он.
— О-о-о… да! — Ее веки вновь сомкнулись от пронизавшего все тело утонченного ощущения, она с силой поддавала бедрами под ним, желая еще большего, и спустя несколько мгновений они снова слились в экстазе.
Затем он раздел ее, все запреты и условности были отброшены, вынес ее наружу, и они занялись любовью на прохладной зеленой траве под крышей беседки. Запах примятой травы заполнял их ноздри, тепло прорвавшихся солнечных лучей согревало их кожу, чувственное наслаждение сладострастной любовной игры, обжигающей страсти захватило их.