— Кажется, эта дама — настоящая узница.
— Разве я тебя не предупреждал? Найди себе другую жертву. Или нет, лучше просто стой смирно, пока полчища женщин выстроятся, к тебе в очередь. — Брови Чарлза поползли вверх. — Как вот, например, сейчас.
Джулиус быстро кинул взгляд на толпу разодетых девиц, стремительно движущихся в их с Чарлзом направлении. Яркий румянец на лицах девушек и решительно развевающиеся кудри не оставляли никакого сомнения в их намерениях.
— Я ухожу, — пробормотал маркиз. — Извинись за меня. Каро Нейпир меня безумно раздражает, не говоря уже о Джорджиане Хотфилд, и, черт побери, здесь еще и Аманда! Только не она! — С этими словами маркиз, не мешкая больше ни минуты, покинул зал.
Да, однажды они провели восхитительную ночь, но это вовсе не означало, что Джулиус жаждал общения с ней. Пусть на этот раз ее ублажает кто-нибудь другой. Сам маркиз сейчас думал совсем о другом — перед его глазами стоял пленительный образ с золотыми кудрями, волнующим декольте и ледяным взором, который он намеревался растопить.
Удачно улизнув с бала, он быстрым шагом направился к своему экипажу и спустя некоторое время был уже дома. Войдя внутрь, Джулиус отослал прочь встречавшего его лакея и решительно направился в кабинет, где налил себе полную рюмку коньяку и одним махом осушил ее. Налив себе еще одну, маркиз с удовольствием расположился у огня и в первый раз за все время, что он провел на балу, смог расслабиться. Как люди могут по собственному желанию принимать участие в светской жизни?! Одни и те же люди, скучные и предсказуемые, встречаются друг с другом каждый вечер, неделя за неделей. Одни и те же женщины на всех балах, включая и этот, в Ньюмаркете, где демократичная атмосфера и небольшое количество народа сильно увеличивало шансы встретить одну из бывших любовниц.
С другой стороны, подумал Дарли, попадаются же на подобных мероприятиях и такие восхитительные женщины, как леди Графтон, общение с которой обещало множество сладостных минут.
Мысли о красавице вызвали невольную улыбку на лице маркиза, которая тут же сменилась недовольной гримасой. Всегда происходило одно и то же — женщины, его не интересовавшие, падали к ногам десятками (предыдущие увлечения к этому моменту он благополучно забыл), в то время как единственная женщина, вызвавшая его неподдельный интерес, оказалась неприступной.
Или же она просто притворялась, подумал Дарли, не знавший в своей жизни отказов.
Родился он в очень богатой, привилегированной семье, обладал прекрасной внешностью и множеством талантов. Поэтому некоторая самонадеянность Джулиуса Д'Абернона, маркиза Дарли, наследного герцога Уэстерлендса, была вполне объяснима и простительна.