Старшина Шмульц, надиравшийся до чертиков, как-то проговорился, что под Дессау есть подземный танковый завод. Значит, прав был на этот раз бывший уголовник, когда сказал, что отчисленных из зондерлагеря курсантов, не оправдавших доверие командования, отправляли на тот завод, откуда никто больше не возвращался.
— Может, и меня туда отправите? — Таганов налил в кружку Шмульца добрую порцию шнапса, который он выменивал на сигареты.
— Куда, на завод? — ощерился Шмульц, ополовинив кружку. — Могу...
— Нет, в серый барак...
— В барак хлипких интеллигентиков не берут, товарищ бывший директор.
— Я в долгу не останусь, — и Ашир долил немцу еще шнапса.
— А что я буду иметь? У тебя же ничего нет, кроме часов...
— Придет время, когда я стану ханом Туркестана.
— Вот когда станешь ханом, — икнул Шмульц, — тогда и поговорим. — Он опрокинул в рот остатки шнапса, оглядел Ашира осоловелыми глазами. — Серый барак во власти Фюрста. Там даже Брандт не хозяин... — Шмульц положил голову на руки и тут же захрапел.
...Яковлев собирался распустить строй, но, завидев вдали крупную фигуру Брандта, стал распекать участников группы, что не уложились в намеченное время, добрались до лагеря с опозданием на целых пять минут.
— Тащитесь, как на прогулке! — беззлобно кричал он. — В следующий раз погоняю вас по холмам. Посмотрю, как вы тогда запоете!
Комендант довольно улыбнулся и, не подходя к курсантам, свернул с дороги к офицерскому корпусу.
Прозвучала команда: «Разойдись!» Кто-то прилег на койку, прямо в одежде и сапогах. Двое присели на пустые нары и зашлепали картами, играя на сигареты, пайку хлеба, порцию маргарина. Кто-то тихо ругался — опять в отсутствие рылись в личных вещах. Наверняка это Шмульц...
Мысли о танковом заводе и загадочном бараке не давали Аширу покоя. Наши, вероятно, не знают о заводе под Дессау, иначе разбомбили бы... Связь, связь! Вот что нужно разведчику! Но выход за проволоку запрещен под страхом смертной казни. Здесь расстрелом грозили за все: нарушение приказа, неповиновение, проявление излишнего любопытства, непочтение к немецким порядкам, слушание советских или английских радиопередач.
В барак вошел Яковлев и, как-то странно взглянув на Таганова, громко приказал, хотя тот стоял рядом:
— Эембердыев! К оберштурмбаннфюреру — живо!
Зачем его вызывают? Ничего хорошего такое внимание не сулило.
Конвоир доставил Таганова в кабинет оберштурмбаннфюрера, находившийся в доме за зоной лагеря, на опушке леса, по соседству с офицерским казино. Там находился высокий худощавый майор в форме вермахта. Ашир сразу узнал Вилли Мадера.