Сам Штехелле, жаль, не вернулся. Новое начальство абвера о нем или не знало, или просто забыло. Его документы перекочевали в Партийный архив. Может, понадобились кому? Впрочем, кому вспоминать-то, если с приходом к власти ефрейтора-недоучки почти вся разведка обновилась? Этим лавочникам и пивоварам нет никакого дела до будущего Германии, все они живут одним днем. Разведка — удел и призвание избранных, а сейчас в ней каждой твари по паре.
Мадер, задумываясь над загадочным исчезновением Штехелле, чем-то похожим на гибель Новокшонова, старался тут же отогнать будоражившую его мысль: «Ты, Вилли, сжег за собой все мосты, — говорил он себе. — Или хочешь навести тень на плетень? Тогда объяви Новокшонова живым, сдавшимся чекистам, заяви о своем подозрении и посмотри, какой шквал поднимется. Первым самого же тебя и закрутят до смерти. Уж больно подозрителен ты стал, Вилли. Нервишки шалят. А разведчику пристало иметь сильную волю, стальные нервы. Все идет отлично! Железный крест у тебя на груди, и внеочередное звание получишь. Фирма процветает, деньги так и льются на твой счет в Берне. Какого же ты еще дьявола хочешь?!»
ПОД ЧУЖИМ НЕБОМ
Говорят, в седую старину Человек и Змея жили в добром соседстве. Человек не раз выручал свою соседку из беды, спасал ее от верной гибели, а она в знак благодарности охраняла его жилье, отыскивала ему клады. С годами у Змеи появились новые повадки. По ночам она норовила, крадучись, заползти в жилье Человека, стала покушаться на его домашний скот и наконец отравила родник, из которого пили люди.
И вот однажды они крепко поссорились, наговорив друг другу кучу обидных слов. На том бы разойтись, но Змея, раскрыв пасть, бросилась на Человека, пытаясь ужалить его. Человек выхватил саблю и отрубил ей хвост. Змея, оставляя за собой кровавый след, уползла в кусты. Но она не погибла. Затаившись, обдумывала, как бы отомстить Человеку, В один из дней, подкараулив малолетнего сына Человека, ужалила его, и тот вскоре умер.
Прошло много лет. Все эти годы Человек и Змея не ведали друг о друге. Как-то Змея приползла к Человеку и, извиваясь, пала перед ним ниц:
— Забудем старое, Человек! Давай будем дружить как прежде.
— Дружбе теперь нашей не бывать, — ответил Человек. — У тебя хвост не отрастет, а у меня в сердце боль не уймется.
— Мы квиты, — не унималась Змея, поблескивая новой чешуей. — Я поняла, что на земле добрее, чем Человек, существа нет. Смотри, я теперь иная, красивее, наряднее...
— Но сердце-то у тебя старое. Ты сменила чешую, но не нрав.
Туркменская притча, рассказанная