Нет-нет, никаких поползновений с его стороны, просто дружеский разговор.
Между прочим он спросил меня, умею ли я нюхать кокаин.
Я говорю:
— А что это такое?
— О, — говорит, — это замечательная штука. Это такой порошок. Сто>'ит он страшно дорого. Но когда вы его понюхаете, у вас возникают сказочные видения, появляются необычайные мечты, вы начинаете галлюцинировать…
Я умирала от любопытства, мне очень хотелось попробовать.
Он сказал:
— Зайдите, — допустим, — во вторник… Я постараюсь достать немножко.
Я говорю:
— Да — да, нет — нет, как получится, — и убежала. И во вторник — допустим, это был вторник — я снова пришла к нему.
Он показал мне, как надо вдыхать его, втягивать в ноздрю. И всё смотрел на меня:
— Ну как? Ничего не чувствуете?
— Ничего. — Я только чуточку повеселела.
— Ну хорошо. Нет, больше нельзя. В другой раз еще попробуем…
— А что, — говорю, — будет, если я дойду до какого-то состояния?
— О, — говорит, — это очень интересно!
Так еще два или три раза я приходила к нему, и ничего особенного со мной не случалось.
Он говорил:
— Да, сегодня лучше. У вас глаза очень хорошо блестят. Чу>'дные глаза!.. Теперь встаньте и немного пройдитесь по комнате… Качает вас или нет?
Я всё моментально исполняла, что он говорил. И потом бежала домой.
Он говорил мне:
— Приходите на следующей неделе, — сделаем еще одну пробу.
Я пришла. Он очень пристально на меня смотрел и сказал:
— Сегодня гораздо лучше! На вас уже действует.
Я говорю:
— Откуда вы знаете, что на меня действует?
— А я вижу по глазам.
— А что вы видите по глазам?
— Они страшно меняются, делаются красивые. У вас и без того они очень красивые, а сейчас они просто ослепительные. Вот теперь и начинается действие кокаина… Что вы еще чувствуете?
Я говорю:
— Радость.
Он еще посмотрел немножко, как я хожу. Нет, ничего, всё в порядке.
Ладно, мне надо было уже идти домой.
Когда я спустилась на улицу, тут всё и началось. Я шла, расшвыривая всех направо и налево.
— Кш! кш!..
Все оборачивались. Голова у меня была легкая, как совсем пустая. Я чувствовала себя на небесах. Только дай Бог открыть свою дверь и войти.
И вот этот день я помню, как будто он был вчера.
Был мамин день рождения, у нее собрались гости, знакомые дамы. Может быть, сослуживицы из Библиотеки Академии наук, где она работала библиотекарем и откуда всегда приносила нам французские книжки.
Я влетела как безумная. А я всё привыкла маме рассказывать. И с порога кричу:
— Когда эти тётьки-Мотьки уйдут, я тебе что-то скажу и покажу.
А маме и в голову не приходило, что со мной что-то такое может быть. Она только сказала: