Мне кажется, ты вполне можешь это сделать.
Вопрос, который ты хочешь через меня поставить в ЦК, — о возможности твоей работы в литературе — вопрос правомерный. Ведь все дело в том, чтобы сделать вещь политически и художественно цельную и нужную. Значит, дело в самой работе, а не в чьем-то разрешении на ту или иную работу.
Я пишу одновременно письмо в президиум Ленинградского союза писателей, чтобы они снеслись с горкомом и областным отделением профсоюза работников печати на предмет восстановления тебя в правах члена профсоюза. Тебе необходимо будет подать заявление в писательский горком профсоюза в Ленинграде о восстановлении тебя в правах члена профсоюза, поскольку после исключения — ты печатался в журнале и имеешь произведения малых форм, разрешенные к постановке.
Я написал также во Всесоюзное правление Литфонда о предоставлении тебе дополнительной ссуды, чтобы дать возможность закончить пьесу.
Мне кажется, что тебе, главным образом, не следует падать духом.
Желаю успеха.
А. Фадеев.
Вряд ли стоит комментировать послание «инженера человеческих душ».
Только в июне 1953 года больного писателя вновь приняли в «писательское логово».
В Сестрорецк, где он жил почти безвыездно, к нему приехал А. А. Фадеев.
Мы не поймем друг друга, потому что слишком разные, — сказал ему все еще опальный писатель.
В последний раз мне довелось говорить с М.М. 19 апреля 1958 года. Он приехал в Переделкино, на дачу к Чуковскому, больной, с потухшими глазами, с остановившимся взором. Говорил медленно, с трудом подбирая слова. Мы понимали, что он приехал прощаться… Надломленное сердце Зощенко перестало биться 22 июля 1958 года. Огромные толпы благодарных читателей провожали любимого художника в последний путь.
Самый красивый венок принесла Лада Крестьянинова. Меня с ней познакомили Вера Зощенко и писательница Анна Арнольдовна Антоновская.
Анна Ахматова сразу же откликнулась на трагическую смерть своего товарища, к которому всегда относилась с большим уважением:
Словно дальнему голосу внемлю
А вокруг ничего, никого.
В эту черную добрую землю
Вы положите тело его.
Ни гранит, ни плакучая ива
Прах легчайший не осенят,
Только ветры морские с залива
Гроб оплакать его, прилетят.
М. М. Зощенко похоронили на Песчаной горе Сестрорецкого кладбища.
Так жил и умер некоронованный Магистр Смеха, замечательный русский писатель Михаил Михайлович Зощенко.
1965–1983.
Полумолчаливая жизнь (Ю. К. Олеша)
Случается каждому писателю на склоне лет среди своих писаний, убегающих в лету, найти одну страницу необыкновенную. Как будто весенний поток выбросил эту мысль, заключенную в железную форму, как льдинку на берег. А вот вода, выбрасывающая льдинку, давно уже в море исчезла, а льдина все лежит, лежит и тратится только по капельке.