.
— Благодарю вас, князь, — поклонившись, ответил сын Ортвина, поэтому Лорето не заметил хитрой ухмылки, промелькнувшей под его бородой, в то время как правая рука карлика пожимала изящную руку эльфа.
Они все еще были пленниками кладовой: Раммар и Бальбок, свисавшие с потолка вниз головами, и Корвин, прикованный к стене темницы.
Изуродованный, покрытый множеством кровоточащих ран, охотник за головами производил жалкое впечатление, и, казалось, в живых его удерживала только ненависть. Он неутомимо дергал цепи, не замечая того, что металлические пластины вокруг его запястий впиваются от этого в плоть все глубже и глубже. Он постоянно ворчал себе под нос, предвещая своим мучителям смерть и вечное проклятие.
— Да свершится суд мира над этими проклятыми орками! Да поглотит яма Курула все это отродье до единого! Клянусь, если я когда-нибудь отсюда выберусь, этот ублюдок Грайшак умрет от моей руки…
Раммар и Бальбок озадаченно переглянулись. Поскольку они висели вниз головами уже довольно долгое время, их лица приобрели темный цвет, а из носов капала густая орочья кровь. В таком положении им было довольно трудно собраться с мыслями, но идея отплатить Грайшаку за предательство была неплоха.
Братья еще не переварили тот факт, что в их жилах течет благородная эльфийская кровь. Для орка это было неслыханно — наверное, поэтому Грайшак готовил им такой позорный конец, а именно — быть съеденными своим братом, орком, несмотря на омерзительный вкус. С какой охотой Раммар и Бальбок приняли бы разоблачения колдуна за пустую болтовню, но факты — упрямая вещь, ведь им действительно удалось открыть те ворота, запертые сотни лет…
— Раммар? — спросил Бальбок, а Корвин в это время продолжал возмущаться.
— Что?
— Так мы все-таки орки — или нет?
— Что ты имеешь в виду, дурья башка?
— Ну, если верно то, что говорит колдун, то мы не орки, а эльфы, разве нет?
— Скажи-ка, что у тебя в голове? Вонючая куча шнорша? Конечно, мы орки и никто другие! Ты ведь слышал, что сказал колдун: это Темный Эльф сделал нас теми, кто мы есть.
— Понятно, — пробормотал Бальбок, но по его длинному лицу было видно, что это далеко не все, что его занимает.
— Ну, что там еще? — нетерпеливо спросил Раммар.
— Ну, я… — Бальбок умолк; он не осмеливался выразить свою мысль.
— Ну, говори уже; когда повара Грайшака начинят нам пуза луком и чесноком, будет слишком поздно.
— В принципе, это совсем не важно, — сказал Бальбок. — Дело только в том, что я…
— Что еще?
—..что у меня уже не раз возникало чувство, что мы оба немного не такие, как остальные в