Тут толпились люди. Подследственные, ожидающие вынесения приговора, с семьями и друзьями; а также защитники, обвинители и прочие участники судебного действа. Обеденный перерыв подошел к концу, и они целыми группами стали исчезать за высокими резными дверьми, расходиться по залам, до тех пор пока темный и прохладный коридор не опустел. А фон Остен так и не появился.
Роган прошел по коридору к залу, где судья проводил утреннее заседание. Он опоздал. Процесс начался несколько минут назад. Суд был готов вынести приговор обвиняемому. Фон Остен как председательствующий восседал на подиуме между двумя другими судьями, своими помощниками. Все они были в черных мантиях, но только на голове фон Остена красовалась высокая конической формы шапка из меха горностая и норки, свидетельство принадлежности к высшей иерархии в судебном мире, и этот необычайный отличительный знак, казалось, завораживал всех присутствующих в зале.
Он был готов вынести приговор находившемуся перед ним преступнику. И объявил о своем решении звучным магнетическим голосом, который так хорошо запомнился Рогану. Беднягу ждало пожизненное заключение.
Роган испытал огромное облегчение при виде того, что поиски его увенчались успехом. Отошел футов на сто от дверей зала и шагнул в одну из пустующих ниш, где прежде на протяжении веков хранились доспехи германского рыцаря. Он простоял там около часа, прежде чем дубовые двери распахнулись и из зала в коридор начали выходить люди.
Вот он увидел, как из маленькой боковой дверки вышла фигура в черной мантии. Фон Остен направлялся по полутемному коридору прямо к нему. Он походил на древнего священника, готового принести себя в жертву, — полы черной мантии развеваются, коническая шапка из горностая и норки напоминает митру епископа, священного и неприкасаемого. Роган терпеливо ждал. Затем сделал шаг, преградил дорогу. Вытащил из кармана «вальтер», выставил ствол перед собой.
И вот они оказались лицом к лицу. Фон Остен близоруко всматривался сквозь полумрак, потом еле слышно прошептал:
— Роган?..
И тот ощутил радость, почти восторг при мысли о том, что в этот последний момент его узнали, что теперь его жертва знает, за какое преступление должна умереть. И Роган произнес:
— Однажды ты приговорил меня к смерти.
В ответ послышался магнетический голос:
— Роган, Майкл Роган? — Фон Остен смотрел на него и улыбался. А потом сказал: — Рад, что ты наконец пришел. — Поднял руку, прикоснулся к меховой своей шапке. — Во сне ты выглядел гораздо страшней…
Роган выстрелил.
Выстрел прогремел в отделанных мрамором коридорах громко, точно колокол. Фон Остен отшатнулся. И вскинул обе руки, словно благословляя Рогана. Тот выстрелил еще раз. Фигура в черной мантии начала медленно оседать на пол. Коническая шапка придавала падению нечто величественное, почти священное. Из соседних залов начали выбегать люди, Роган выпустил последнюю пулю в тело, распростертое на полу. А затем, не выпуская пистолета из рук, метнулся к боковому выходу и выбежал на залитый солнцем двор. Он был свободен.