Звездный десант (Злотников, Орехов) - страница 27

— Да, босс, — почтительно кивнул Пануччи. — Оззи Пастор?..

— Едва ли, — качнул головой Каперони. — Он из старой гвардии, работал еще с доном Джорджо. Хотя… На всякий случай пощупай и его тоже. Но осторожно, мой мальчик, ради всего святого, очень осторожно.

— Да, сэр.

— А дон Глам теперь не сможет вымолить прощение, даже когда приползет ко мне на коленях, — резюмировал дон Гвидо. — Теперь я поймаю его и лично вырежу сердце столовой ложкой.

— Зачем же ложкой? — вежливо поинтересовался референт. — Не удобнее ли ножом?..

— Потому что ложкой гораздо больнее, — ласково пояснил мистер Каперони. — А теперь все же свяжи меня с мистером Берковицем. Боюсь, разговор у нас с ним выйдет еще более забавный, чем предполагалось вначале.

Переговорив с референтом Берковица и установив для босса защищенный канал связи, Пануччи нервно потер ладони друг о друга, торопливо вызвал на экран виртуальную энциклопедию и принялся перелистывать ее в поисках кулака с пальцем и nakosja vykusi. Джанфранко был почти уверен, что правильно трактовал и жест, и надпись, но следовало убедиться в этом на все сто процентов. И, если он не прав, следовало немедленно соображать, как прикрыть свою задницу, если босс потом уличит его в неточности.


— Матка боска! Какого черта мальчишка пририсовал к кукишу это «накося выкуси»? И откуда он его вообще взял?!

Лось просто клокотал от негодования. Казалось, поймай он сейчас Глама Саггети в коридоре — без раздумий отправит в нокаут.

— Вычитал в СМИ, — мрачно поведала Рысь. — И без согласования с нами решил усилить свое послание. Он же у нас поклонник великих людей и эффектных поз.

Песец только покачал головой. Два энергичных древнерусских слова, которыми российский император Александр Михайлович в нарушение всех дипломатических протоколов ответил на оскорбительный ультиматум демократических миров, привели к Ипалайскому конфликту и вошли в словари идиоматических выражений многих языков галактики наряду с «kuzkinamat», «nazdarovja» и «gderaki zimujut».

— М-да, — обескураженно проговорил Пестрецов. — Такого никто не ожидал. Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.

— Штирлицу было проще, — заметила Рысь. — Легендарным героям древности всегда легче совершать подвиги, чем нам. Даже если они на самом деле тоже допускали серьезные ошибки, народная память хранит о них только хорошее.

— И что же нам теперь делать, пся крев? — поинтересовался Лось.

— Что делать, что делать… — проворчал Песец. — Хорошую мину при плохой игре, вот что. Будем надеяться, что эта дурацкая выходка обойдется без серьезных последствий… хотя бы на некоторое время. Иначе пристальное внимание в этом направлении может нам здорово навредить.