— Это вы нам расскажите, — услышала она голос Вейленда Маккоя.
Рейчел попыталась сфокусировать взгляд на фигуре, выступающей из-за спины монаха.
— Я вас не вижу, Маккой.
Великан подошел ближе.
— Где Пол? — спросила она.
— Здесь, он без сознания, но жив. Получил скверный удар в голову. Вы в порядке?
— Да. Только ужасно болит голова.
— Не сомневаюсь. Монахи слышали выстрелы, доносящиеся из церкви. Они нашли Грумера, потом вас двоих. Ключ от вашего номера указал на «Гарни», они связались с гостиницей, и я пробился сюда.
— Нам нужен врач.
— Этот монах и есть врач. Он говорит, что ваши головы целы. Трещин нет.
— А Грумер? — спросила она.
— Вероятно, надоедает дьяволу.
— Это были Кнолль и та женщина. Грумер пришел сюда, чтобы снова с ней встретиться, и Кнолль убил его.
— Чертов ублюдок получил по заслугам. Почему вы двое не позвали меня?
Рейчел попыталась улыбнуться:
— Скажите спасибо.
Пол застонал в нескольких футах от нее. Она подтянулась к нему по каменному полу. Боль в животе немного отпустила.
— Как ты, Пол?
Он тер левую сторону головы.
— Что случилось?
— Нас поджидал Кнолль.
Она подползла ближе и осмотрела его голову.
— Как вы порезали подбородок? — спросил Маккой.
— Не важно.
— Послушайте, ваша честь, тут наверху мертвый немец, которого я нанял на работу, и полиция задает тысячи вопросов. Вас двоих нашли на полу без сознания. И вы говорите мне, что это не важно. Какого черта тут происходит?
— Нам надо позвонить инспектору Паннику, — сказал ей Пол.
— Согласна.
— Прошу прощения. Алло! Вы меня помните? — чуть ли не закричал Маккой.
Монах подал ей влажную тряпку. Она прижала ее к голове Пола. На тряпке остались следы крови. Пол дотронулся до ее подбородка:
— Что здесь случилось?
Она решила честно рассказать:
— Предупреждение. Кнолль велел нам убираться домой и держаться подальше от всего этого.
Маккой пригнулся ближе.
— Держаться подальше от чего?
— Мы не знаем, — вздохнула Рейчел. — Все, в чем мы уверены, — так это в том, что эта женщина убила Макарова, а Кнолль убил моего отца.
— Откуда вы знаете?
Ей пришлось рассказать.
— Я не слышал всего, что говорили Грумер и та женщина в церкви, — сообщил Пол. — Только какие-то обрывки. Но я думаю, один из них, возможно Грумер, упомянул Янтарную комнату.
Маккой покачал головой:
— Я и не думал, что все может зайти так далеко. Что я натворил!
— Что значит «натворил»?
Маккой проигнорировал вопрос.
— Отвечайте, — возмутилась Рейчел.
Но Маккой промолчал.
Маккой стоял в подземной пещере и пытался осмыслить ситуацию. Три ржавых грузовика. Он не спеша ощупывал взглядом стену пещеры, испещренную трещинами-морщинами и несколько напоминавшую древнее каменное лицо, словно надеялся найти какое-то послание. Избитая фраза: «Если бы стены могли говорить» навязчиво вертелась в его голове и отвлекала от поиска верного решения. Могли ли эти стены рассказать ему больше, чем он уже знал? Или все это лишь беспочвенные подозрения? Могут ли стены объяснить, почему немцы завели три ценных грузовика глубоко внутрь горы, а затем взорвали единственный вход? Были ли это немцы вообще и кто замуровал вход? Могли ли они описать, как чешский промышленник вторгся в пещеру через несколько лет после войны, забрал то, что в ней находилось, а затем наглухо закрыл вход? Или, может, они вообще ничего не знали. Молчаливые свидетели прошлого, пытающиеся сквозь годы помочь отыскать след, извилистую тропинку, приведшую многих искателей к смерти.