— Вот какая задача ныне предстоит нам. Подождем мы еще немного, ибо поспешить в таком деле не к добру — так же, как и опоздать. Когда сгустятся сумерки, должно нам как можно осторожнее прокрасться к Тейглину. Но остерегитесь! Ибо слух Глаурунга не менее остр, чем взор; взор же его смертоносен. Если мы доберемся до реки незамеченными, тогда придется нам спуститься на дно ущелья и переправиться через поток, и так оказаться на пути у Дракона — ведь этой самой дорогой двинется он, когда стронется с места.
— Как же он переберется на другую сторону? — удивился Дорлас. — При всей своей гибкости это — громадный Дракон; как же сползет он вниз по одному утесу и вверх по другому, ежели передней его части придется уже лезть наверх прежде, чем спустится задняя? А ежели он на такое и способен, что толку, если окажемся мы внизу, в бурном потоке?
— Может, и способен, — отвечал Турамбар, — а ежели так, то плохо нам придется. Впрочем, надеюсь я — судя по тому, что мы о нем знаем, и судя по месту, где ныне залег он, — что иное он замышляет. Дракон приполз к краю ущелья Кабед-эн-Арас, через которое, как вы рассказываете, перескочил олень, спасаясь от охотников Халет. Столь громаден сделался ныне Дракон, что, думается мне, попытается он рывком перебросить свою тушу на другой берег. Только на это и остается нам уповать; так доверимся же надежде.
При этих словах у Дорласа упало сердце; лучше любого другого знал он земли Бретиля, а ущелье Кабед-эн-Арас было воистину мрачным местом. На восточной стороне воздвигся отвесный утес футов сорока в высоту: сплошь голый камень, лишь на вершине зеленели деревья. На другой стороне крутой, хотя и не столь высокий берег зарос плакучими деревьями и кустарником; а меж них стремительно несся по камням бурный поток, и хотя человек отважный и ловкий мог переправиться здесь вброд при свете дня, бросать реке вызов ночью было куда как опасно. Но таков был замысел Турамбара, и кто бы сумел отговорить его?
В сумерках выступили они в путь, однако двинулись не прямиком к Дракону, а сперва прошли по тропе в сторону Переправы, а затем, не доходя до нее, свернули по узкой стежке к югу и вступили в сумрак лесов над Тейглином. А по мере того, как приближались они к ущелью Кабед-эн-Арас, шаг за шагом, то и дело останавливаясь и прислушиваясь, донесся до них смрадный дым пожарища и тошнотворная вонь. Но вокруг царила гробовая тишина; ни дуновения ветерка не нарушало покоя. Впереди, на востоке, замерцали первые звезды; бледные струйки дыма тянулись вверх — прямо, никуда не отклоняясь, — на фоне догорающего отблеска на западе.