— Ага.
— Хреново это, Блэйки.
— Ага, ебаные уроды.
— Точно, бля.
— Так откуда ты знаешь-то?
— Ты сам только что сказал. — Да?
— По-любому жаль, что с “Хопперз” так получилось.
— Ага. — Я полез в карман куртки за сигаретой, потом вспомнил, что я подыхаю от голода, отсутствия бабла и недокура. — Что?
Дон дал сигарету мне и себе тоже достал. Я был ему за это благодарен, потому что там воняло, как обычно. Воняло дерьмом, смертью и открытыми ранами, которые не промыли. Дон и телке предложил сигарету, но она этого, кажется, не заметила, так была увлечена нашим разговором.
— Так про “Хопперз”, — сказал Дон. — Хреново, что с ним такое вышло.
— А, ты про этого пацана на дверях?
— Пацана? Нет, я про посетителей, которые там теперь топчутся. Малолетки. До хуищи всякой мелюзги.
— Ну, типа да. Может, ты стареешь.
— Не только я так считаю. Так все считают.
— Кто все?
— Все, кто пил в “Хопперз”. Правильные клиенты, не те молокососы. Было время, когда в “Хопперз” шпану не пускали. Они таскались в “Фуражир”, а не в такой правильный кабак как “Хопперз”. А сейчас посмотри — сплошь молокососы и эта хрень… Как они ее там называют? Кайф, ну да.
— Кайф? Что за…
— Ага. Я считаю, ты тоже виноват. Ты ведь на дверях стоял. И мелкотня не могла войти, если ты им не разрешаешь. Ну что ж, спасибо тебе огромное, Блэйки. Спасибо, что просрал единственный нормальный кабак в Манджеле. Я всегда знал, что мы потеряем “Хопперз”, раз уж ты на дверях, эта твоя психи…
— Извините, что перебиваю, — сказала вдруг телка. Она было чем-то недовольна.
— Что? — спросил Дон.
— Выкинешь ты его отсюда или как?
— Кого?
— Его. Ройстона Блэйка, — счастливой она ни хрена не выглядела.
— Зачем?
— Ему здесь находится запрещено. Вот, в этом объявлении написано, — она выхватила бумагу у меня из рук. — РОЙСТОН РОДЖЕР БЛЭЙК… ВОЗМОЖНЫ ВСПЫШКИ ЯРОСТИ… ДУШЕВНОЕ РАССТРОЙСТВО… НЕМЕДЛЕННО ПОЗОВИТЕ ОХРАНУ. Ну? Ты охрана. Так выгоняй.
Дон посмотрел на нее, затянулся и выпустил дым ей в лицо. Потом сказал:
— Не, он безвреден. Бедный уебок, — и снова ушел назад.
Она повернулась ко мне и выпятила подбородок.
— Будьте добры, уйдите. Иначе придется звонить в полицию.
— Послушай, дорогуша…
Она взяла трубку, набрала номер и начала что-то бормотать. После этого она сказала:
— Я бы на твоем месте ушла. Полиция уже едет.
— Слушай, ты же не знаешь, зачем я сюда пришел.
— Мне без разницы. Тебе здесь быть запрещено.
— А если я ногу сломал или еще что?
— Сказано — запрещено.
— А ну как у меня что-то ужасное, и если вы меня не вылечите, весь город заразится.
— Без разницы.
— Лады, — говорю. — Лады. Буду откровенен. Нет у меня ничего. Я в отличной форме, здоров как фермерский кот, ну, сама видишь. Мне просто надо узнать…