«Если вам что-то не по душе, только скажите слово, — сказал тогда Бомонт еще вежливее, чем он это делал обычно. — Вообще-то это не Бог весть какая важная затея».
«Действуйте смело, — ответил Копатель. — Говорите — журнал „Пипл“?»
Тад кивнул.
«Скажите! Здесь что-то есть, правда? Кто-то из журнала „Пипл“ в нашем городке! Я бы хотел заполучить этот номер!»
«Не уверен, что я тоже, — сказал Бомонт. — Большое спасибо, мистер Холт».
Копателю нравился Бомонт, хотя тот и был писателем. Сам он дошел только до восьмого класса и должен был дважды попытаться пройти этот барьер, пока ему не удалось добиться успеха — и в городке еще никто и никогда не называл его «мистер».
«Проклятые журналисты, вероятно, с удовольствием раздели бы вас на этом кладбище и сфотографировали вместе с каким-нибудь свиноподобным датским догом, не так ли?»
Бомонт разразился редким для него смехом.
«Да, это как раз то, что они должны любить, я думаю», — сказал он и похлопал Копателя по плечу.
Фотографом оказалась женщина из породы тех, кого Копатель называл «суками первого класса из города». Городом здесь был, конечно, Нью-Йорк. У нее была такая походка, словно верхняя и нижняя части ее тела были на шарнирах, а потому обе эти части могли поворачиваться во все стороны, куда будет угодно. Она раздобыла целый прицеп-вагон в одном из бюро по сдаче внаем автомобилей в Портленде, и этот вагон был так набит всяким фотооборудованием, что маленькая комната в нем для нее и ее помощницы казалась просто чудом. Если бы места в вагоне стало не хватать для всех этих идиотских фотоштучек, у Копателя не было ни тени сомнения, что выбор между помощницей и оборудованием был бы, конечно, сделан не в пользу первой.
Бомонты, которые приехали вслед за фотографами, на своей машине и припарковали ее рядом с вагончиком, казались несколько смущенными. Поскольку они сопровождали первоклассную суку из города явно по собственной воле и желанию, Копатель догадался, что дело здесь в предначертании свыше. Пока же он раздумывал над всем этим, полностью игнорируя нетерпеливый взгляд первоклассной суки. «Все в порядке, мистер Бомонт?» — наконец произнес он.
«Бог его знает, но, надеюсь, все пройдет, как надо», — ответил Бомонт и подмигнул Копателю. Копатель тоже подмигнул в ответ правым глазом.
Как только он догадался, что Бомонты согласились участвовать в этом дурацком шоу, Копатель решил обязательно досмотреть все до конца — ему не так часто удавалось полюбоваться бесплатным зрелищем. Женщина привезла в вагоне эту треклятую поддельную могильную плиту с имитацией старинной работы. Она куда больше походила на картонки Чарльза Адамса, чем на любую настоящую, из тех, которые Копатель совсем недавно устанавливал, и в немалом количестве. Она суетилась вокруг своей дурацкой плиты, заставляя помощницу крутить и перетаскивать плиту с места на место. Копатель предложил ей свою помощь, но эта стерва даже не сказала «спасибо», по своей обычной хамской нью-йоркской манере, а потому Копатель больше и не высовывался.