— Вас в церкви никто не видел?
— Насколько я могу судить — нет.
— Но Белинду, конечно, видели?
— Конечно. Но, пожалуй, не узнают, если увидят снова. Там все с покрытыми головами. У Белинды шарф и плащ с капюшоном, и она сидит в темном углу. Я заглядывала в дверь и видела.
Вызовите ее. А сами дождитесь, пока не кончится служба, и продолжайте слежку за Астрид. И постарайтесь запомнить лица — и как можно больше — из тех, кто был в церкви.
Па лице Мэгги появилось кислое выражение.
— Боюсь, что это будет трудно сделать. Почему?
— Они все выглядят одинаково.
— Все? Они что, китайцы?
— Большинство из них монахини с библией в руках и четкими у пояса. Волос не видно, и они в длинной черной одежде и в белых…
— Мэгги! Я с трудом сдержался. — Я ведь знаю, кик выглядят монахини!
Да, но тут есть и еще кое-что… Дело в том, что они все очень молодые и красивые…
— Ничего странного. Совсем не обязательно быть уродиной, чтобы стать монахиней. Позвоните в ваш отель и оставьте координаты. Ну, Труди, пошли домой!
Она послушно пошла за мной, сперва пешком, а потом мы сели в такси. Пока ехали, Труди держала мою руку и очень оживленно несла всякий вздор. У дома Ван Гельдера я попросил шофера подождать.
Девушка получила солидную порцию нотаций и от Ван Гельдера, и от Герты, выданную с той суровостью и страстностью, которые всегда маскируют чувство облегчения, и была отправлена в постель.
Ван Гельдер наполнил стаканы с поспешностью человека, которому не терпелось выпить, и пригласил меня присесть. Я отказался.
— Меня ждет такси. Где в это время можно найти полковника де Граафа? Я хочу одолжить у него машину, желательно, способную развивать большую скорость.
Ван Гельдер улыбнулся.
— Не буду отвлекать вас вопросами, друг мой. Вы найдете полковника в его служебном кабинете — сегодня он долго пробудет там. — Он поднял свой стакан. — Тысячу благодарностей! Я очень беспокоился.
— Вы послали полицейский наряд, чтобы разыскать ее?
— Неофициальный… И знаете, почему? — Ван Гельдер снова улыбнулся, но уже как-то криво. — Об этом извещены всего несколько близких людей. А ведь в Амстердаме почти миллион жителей!
— Как вы думаете, почему она ушла далеко от дома?
— О, здесь как раз нет ничего странного. Герта часто водит Труди туда. Я имею в виду церковь. Ее посещают выходцы с острова Хайлер. Это гугенотская церковь. На Хайлере, правда, тоже есть церковь… Скорее, не церковь, а нечто вроде служебного помещения, которая по воскресеньям используется в качестве молельного дома. Герта и туда ее возит — они часто бывают на острове. Две эти церкви да Вондель-Парк — единственные места прогулок бедной девочки.