— В данный момент вы уже открылись, — поправил я. — Вы — управляющий?
— Я его представляю. Если вы соизволите прийти попозже… гораздо позже… — Он выдохнул еще немного своего отвратительного дыма, — тогда посмотрим!
— Я юрист, приехал из Англии по срочному делу! — Я вручил ему удостоверение юриста из Англии. — И мне необходимо повидаться с управляющим. Вопрос касается больших денег.
Если такое лицо вообще способно смягчаться, то, можно сказать, оно смягчилось, хотя нужно обладать острым зрением, чтобы заметить это.
— Я ничего не обещаю, мистер Харрисон. — Это имя красовалось на удостоверении. — Но, может быть, мне удастся уговорить мистера Даррелла принять вас.
Он удалился походкой балетного танцора и через несколько минут появился снова. Он кивнул мне, посторонился, давая пройти, и повел по длинному и тускло освещенному коридору, шествуя сзади. Такой порядок следования мне не очень нравился, но пришлось примириться. В конце коридора находилась дверь, ведущая в ярко освещенную комнату и, так как она была полуоткрыта, я вошел без стука. Мимоходом я про себя отметил, что дверь чересчур массивная даже для солидного банка, не говоря уж о клубе.
Сама комната весьма напоминала кладовую банка. У одной стены стояли два сейфа высотой в человеческий рост. Другую стену занимали ряды металлических ящиков, наподобие камеры хранения на железнодорожных вокзалах. Остальные две стены были плотно задрапированы алой и фиолетовой материей.
Человек, сидевший за столом из красного дерева, совершенно не походил на банкира, во всяком случае, па английского банкира, у которого, благодаря короткому рабочему дню и пристрастию к гольфу, почти всегда здоровый и спортивный вид. Этот человек выглядел болезненно желтым и ожиревшим. Засаленные черные волосы, налитые кровью глаза с желтоватым белком и жирная кожа. Одет в хорошо сшитый синий костюм, на обеих руках множество колец, а на лице — неприветливая улыбка, совершенно не идущая ему.
— Мистер Харрисон? — Он даже не попытался привстать, зная по опыту, что ему это едва ли удастся. — Рад познакомиться. Меня зовут Даррелл.
Возможно, сейчас его и звали Даррелл, но только вряд ли он получил это имя при рождении. Мне лично показалось, что он армянин, но, возможно, я ошибался. Как бы то ни было, я поздоровался с ним весьма вежливо, словно передо мной урожденный мистер Даррелл.
— У вас ко мне дело? — Он весь светился от радости. — Даррелл был проницательным человеком и знал, что если юристы приезжают из Англии, то наверняка по важному делу и непременно связанному с деньгами.