– Ну, видали вы, ромалэ, такое… – с улыбкой начала было Марья Васильевна, но в это время хлопнула дверь, и в комнату ворвался Степка с вытаращенными глазами:
– Господа цыгане, там уж гости беспокоятся! Выход ваш давно уже… Ой-й-й, батюшки святы… Да-а-арья Степанна… Прынцесса несказанная вы наша… Ну все, ослеп я до второго Христова пришествия!
– Что, прямо так и выйдешь? – вполголоса спросила Варька, приблизившись вплотную к Данке.
– А что, переодеваться время есть? – дернула та плечом, готовясь к новой ссоре. Но Варька только усмехнулась и, вытянув из стоящей на столе корзины с цветами одну розу, аккуратно вставила ее в Данкин корсаж. Данка недоверчиво улыбнулась в ответ.
– Знаешь, кто это? – так же тихо спросила Варька.
– Нет…
– Знаешь, – уверенно подытожила Варька и, повернувшись вслед за выходящими из «актерской» цыганами, слегка потянула Данку за руку. – Идем… принцесса несказанная.
Данка кивнула, но не двинулась с места до тех пор, пока весь хор не вышел из комнаты. Митро выходил последним, и Данка тронула его за рукав. Тот замедлил шаг, оставшись наедине с Данкой, вопросительно взглянул на нее. Та, шумно вздохнув, сказала:
– Дмитрий Трофимыч, мне бы в самом деле водки…
– С ума сошла, сестрица? – Митро невольно оглянулся на закрытую дверь. – Яков Васильич нас поубивает…
– Петь не смогу! – пригрозила Данка. – Так горло и дерет, так и дерет…
– Подведешь ты меня под монастырь! – нервно сказал Митро. – И откуда у меня, сама подумай?! Ты бы еще прямо в зале схватилась, у всех на глазах!
– Дми-и-итрий Трофимыч… – заныла Данка.
– Замолчи! Ох, доиграемся мы с тобой… – Митро прижал плечом дверь, и в его руках невесть откуда появилась плоская фляжка. – Пей, я посторожу! Да живо, пока нос кто-нибудь не сунул!
Испугавшись, Данка сделала довольно большой глоток и тут же закашлялась, поперхнувшись. Митро протянул было руку за фляжкой, но Данка отстранилась и сделала еще один глоток. Митро вырвал у нее фляжку насильно.
– Хватит, сомлеешь без привычки! Не кагор небось! Ну, все, с богом, ступай… И боже сохрани тебя на Яков Васильича дохнуть! Завтра же в соломе на базаре сидеть будешь, и я с тобой вместе!
– Нет, Дмитрий Трофимыч, я тебя не выдам, – серьезно пообещала Данка. И, стараясь не обращать внимания на тут же закружившуюся голову, побежала вслед за Митро.
Навроцкого она увидела сразу, как только взошла на эстраду и глаза привыкли к яркому свету свечей. Тот сидел за столиком у самых дверей и, поймав Данкин взгляд, немедленно отсалютовал ей бокалом с шампанским. А та не сумела даже кивнуть в ответ, изумленная той переменой, которая произошла с ее случайным знакомым. На нем больше не было ни нелепых рыжих туфель, ни потрепанного костюма с грязным платком в кармашке, ни перстня с фальшивым камнем. Сейчас Навроцкий был одет в безупречного покроя черный фрак и сверкающую белизной сорочку, а в галстуке тускло поблескивала булавка, которая показалась Данке бриллиантовой. «Господи… Генерал-губернатора он, что ли, в очко надуть успел?!» – испуганно подумала она, прикидывая, сколько времени прошло с тех пор, как они расстались в переулке. Данка даже не сразу почувствовала, что Варька усиленно толкает ее в бок, а когда эти толчки стали чрезмерно ощутимыми, сердито скосила в ее сторону глаза: