Хейли сменила тему, спросив Луи де Ну о работе, и до конца ужина они говорили о юридических проблемах.
В конце, после того как они отведали торт со взбитыми сливками, которым мог бы гордиться любой немецкий ресторан Милуоки, она обратилась к нему с просьбой. Хейли не могла удержаться от этого шага, сколь бы неприличным он ни казался.
– Могу я посмотреть комнату Линны?
Если де Ну и заметил волнение в ее голосе, он никак не дал этого понять. Луи лишь взял стакан и стал небрежно протирать его краем скатерти.
– Наверху, вторая комната по левой стороне, – сказал он. – Простите, что не пойду с вами. Я теперь редко поднимаюсь наверх. Воспоминания, знаете ли…
«Что я ожидаю там найти? – спрашивала себя Хейли, медленно поднимаясь по лестнице. – Более тесную связь с прошлым, чем сны? Какой-нибудь ключик, который не заметила сама Линна?»
– Кто тебя убил? – произнесла она так тихо, что никто не мог бы услышать ее слова. Ответа не последовало.
Хейли медленно двинулась по коридору, давая возможность глазам привыкнуть к тусклому освещению. Дойдя до комнаты, она поколебалась, но все же толкнула дверь. Из темноты на нее пахнуло ароматом свежих роз. Она лихорадочно шарила по стене в поисках выключателя.
Белая кровать с кружевным балдахином на четырех столбцах. Розовое кружево зашуршало по светлому деревянному полу, заколыхалось в потоке воздуха, хлынувшего из открытой двери.
– Линна… – прошептала Хейли и сделала шаг в глубь комнаты, оклеенной сиреневыми обоями.
Перед статуэткой Божьей Матери стояли алтарные свечи. Белые свечи – знак чистоты. Розовые кружева – непременная принадлежность девушки, почти женщины.
А как насчет темной стороны ее жизни? Не спрятано ли здесь что-нибудь – в шелковых подушках, вышитых сердечками, или в фарфоровой голове Пьеро, одиноко сидящего перед зеркалом?
Хейли подошла к комоду – на хрустальном зеленом блюде лежали яркие шелковые шарфики. Красивая расцветка, подумала она и, прикоснувшись пальцами, почувствовала под тканью что-то твердое.
Свечи. Шесть штук: две красные, две зеленые и две черные. Страсть. Деньги. Власть. Почему все эти вещи оказались в этой комнате?
Когда Хейли было восемнадцать, единственное, о чем она мечтала, – это покой и истинная любовь. Какими невинными кажутся сейчас ее мечты! Какими невинными кажутся те ночи, когда один любовник успокаивал боль, вызванную другим…
Снизу послышалась музыка, произведение неизвестного ей композитора. Уверенная в том, что никто ее не видит, Хейли выдвинула верхний ящик комода.
Кружева и шелковые трусики разных цветов были аккуратно сложены стопками рядом с лифчиками и чулками. Аромат свежих роз усилился. Хейли взяла в руки мешочек с сухими духами и вдохнула. Мешочек был новым.