Иветт все еще не могла прийти в себя, пораженная неожиданным взрывом своих чувств. О, Дик тоже утратил контроль над собой, и если бы они оказались одни…
– Пойдем.
Холодное безличное обращение, которое едва ли можно было назвать вежливым, сразу низвергло Иветт на грешную землю, Дик проводил ее до лифта, поклонился и повернулся, готовый уйти.
– Ты куда? – Она схватила его за руку.
– Мне нужно выпить, – бросил он, вырываясь. – А тебе лучше пойти спать. Посмотри, на кого ты похожа!
Иветт обиделась, но заставила себя улыбнуться. Она не доставит ему удовольствия!
– И что же, Дик? Кто в этом виноват? Тебе неприятно ощущать собственную слабость?
– Я не желаю больше видеть тебя! И если у тебя есть хоть капля ума, не попадайся мне на глаза до моего отъезда!
– Отлично. – И, кипя от унижения и желания взять реванш, Иветт сладко промурлыкала: – Но ты должен сказать мне, в котором часу мы уезжаем. Я должна собрать вещи и расплатиться за номер. И я хотела бы позвонить Мэдж и родителям, чтобы сообщить, где меня искать.
В номере она нещадно ругала себя за то, что из-за глупого желания уесть Дика попала в дурацкое положение. Господи, твердила она, почему бы не дать ему спокойно уехать, радуясь, что он не добился того, зачем приезжал? Я и так вволю поиздевалась над ним и окончательно вывела из себя. С его стороны было бы проще залепить мне пощечину в такси, но он выбрал иную тактику и по-другому излил свое раздражение. А я? Чем ответила я? Глупостью, другого слова не подберешь. Как мне могла прийти в голову мысль поехать с ним?! Ведь я поклялась, что никогда больше не вернусь в Олтамахо.
О, как я глупа, стонала Иветт, стягивая платье и направляясь в ванную. Как можно было совершить такую страшную оплошность? И все потому, что была подшофе. Вместо того чтобы с насмешливой улыбкой помахать Дику ручкой, пошла на уступку. Теперь поздно, нельзя ничего переиграть, не рискуя окончательно потерять лицо. И хотя ему явно польстила моя уступчивость, он виду не показал. Раньше или позже разберется, что означает мое неожиданное согласие. Во всяком случае, Дик может быть спокоен, ведь он получил то, что хотел, без особых усилий.
Иветт приняла душ, легла, но никак не могла заснуть. Тысячи мыслей роились в ее голове. Дик ничего не сказал ей о времени отлета, и, позвонив дежурному администратору отеля, Иветт выяснила, что утренний рейс в Атланту в одиннадцать тридцать. Это означало, что нужно выезжать в аэропорт в начале десятого, следовательно, утром у нее будет совсем мало времени на сборы. Конечно, администратор не мог сказать, есть ли в самолете свободные места, она узнает это только завтра, так что придется подождать. Впрочем, если на этот рейс билетов не будет, то ведь есть и другие.