Лорел проигнорировала его слова.
— Ну, как ты, Дайна? — тихо спросила она. Не хотелось смотреть на деревянную рукоятку, торчавшую из складок ее платьица, но глаза были прикованы к ней. Совсем немного крови вытекло из под ножа — пятно с чашку величиной вокруг лезвия — пока что.
Пока что.
— Больно, — едва слышно произнесла Дайна. — Дышать больно. Жжет.
— Все будет хорошо, — успокоила ее Лорел, но глаза ее по-прежнему не могли оторваться от рукоятки. Девочка была так мала. Она не понимала, почему нож не прошел сквозь нее до конца, не понимала, почему она еще жива.
— …отсюда, — сказала Дайна. Лицо ее исказила гримаса, и густая струйка крови выползла из уголка рта, струйкой поползла по щеке.
— Не пытайся говорить, миленькая моя, — сказала Лорел и отвела прядь волос девочки со лба.
— Вам надо выбраться отсюда, — повторила Дайна едва слышно. — И не вините мистера Туми. Он… очень испуган. Он боится их…
Дон свирепо оглянулся по сторонам.
— Если я найду эту тварь, уж я его напугаю по-настоящему. — Он стиснул кулаки. В сумраке едва заметно блеснул перстень на пальце. — Он у меня пожалеет, сволочь, что не родился дохлым.
В ресторан вошел Ник, за ним следовал Альберт.
Он грубо оттолкнул Руди, не извинился и присел на корточки возле Дайны. Взгляд остановился на ручке ножа, потом на лице девочки.
— Привет, душенька. — Он говорил ласково, но в глазах пылала ярость. — Я смотрю, тебя проветрили. Не волнуйся только. Вижу, что будешь в порядке. Причем скоро. Как огурчик.
Дайна попыталась улыбнуться.
— Почему огурчик? — прошептала она. Новая порция крови появилась изо рта. Лорел заметила, что ее зубы были залиты кровью. Внутри нее все содрогнулось.
— Не знаю, при чем тут огурцы, но, видимо, означают что-то хорошее, — ответил Ник. — Я сейчас поверну твою головочку набок. А ты постарайся вести себя тихо-тихо.
— О'кей.
Ник очень осторожно повернул ее голову так, что щека почти легла на палас.
— Больно?
— Да, — прошептала Дайна. — Жжет. Больно… дышать. — Сквозь шепот в горле ее забулькало. Изо рта вылилась струйка крови на ковер всего шагах в десяти от того места, где высыхала кровь Крэга Туми.
Снаружи вдруг донесся рев включенных двигателей самолета. Дон, Руди и Альберт обернулись в сторону шума. Ник не отрывал взгляда от девочки. Говорил он необычайно нежно:
— Тебе хочется откашляться, Дайночка?
— Да… нет… не знаю…
— Так вот, постарайся не делать этого, — сказал он. — Если защекочет внутри, постарайся не обращать внимания, сдержись, если можно. И больше не разговаривай, хорошо?
— Не… бейте… мистера Туми. — Даже в ее шепоте слышалась великая тревога.