— Все. Хватит, — сухо перебила его Лорел.
— Но звук тем не менее слышен, — сказал Крэг. Он смотрел на нее блестящими глазами. — Этого вы отрицать не можете. Да, да, этот звук слышен…
— Прекратите, или я сама вас чем-нибудь стукну.
— О'кей, — ответил Крэг. Он перевернулся на спину, поморщился и перевернулся еще дальше от них, на бок, спиной к ним, — человек устает от битья, когда лежит связанный.
Лорел бросило в жар, она прикусила губу, чтобы сдержать слезы. Ну как себя вести в такой ситуации? Как? Сначала этот человек выглядел совершенно безумным, а потом — совершенно здоровым.
— Вы, наверно, боялись своего папы, мистер Туми, правда?
Крэг обернулся через плечо и посмотрел на Дайну удивленно. Потом улыбнулся, но только на сей раз улыбка была злой, оскорбленной, не рассчитанной на общественные контакты.
— На этот раз вы заслужили сигару, мисс, — сказал он. — Я был в постоянном страхе от него.
— Он умер?
— Да.
— Он ДУРАКА ВАЛЯЛ НА РАБОТЕ? Его забрали лангольеры?
Крэг на сей раз задумался. Вспомнил, как ему сообщили, что отец умер от сердечного приступа на работе. Когда секретарша позвонила ему, чтобы пригласить на летучку в десять утра, никто не отозвался. Она пошла и обнаружила его мертвым на ковре, глаза вылезли из орбит, на губах — пена.
«Кто-нибудь мне это рассказал?» — неожиданно удивился он. — «Что глаза вылезли из орбит, что пена пошла изо рта? Говорил ли мне кто-нибудь о таких деталях? Может, мать по пьянке? Или это моя фантазия?»
— Мистер Туми, так они его забрали?
— Да, — проговорил Крэг в раздумье. — Думаю, что так. Они его настигли.
— Мистер Туми?
— Что?
— А я вовсе не такая, какой вам представляюсь. Я вовсе не безобразная. И никто из нас не такой, каким вы их видите.
Он пораженно посмотрел на нее.
— Откуда ты знаешь, какой выглядишь для меня, маленькая слепая мисс?
— Вы бы удивились, если бы я вам сказала.
Лорел повернулась к ней, почувствовав растущее беспокойство… но, конечно, смотреть было не на что. Черные очки Дайны являлись преградой для любопытных.
Остальные пассажиры продолжали стоять у окна зала ожидания, слушая слабый потрескивающий звук. Все молчали, потому что, похоже, сказать уже было нечего.
— Так что будем делать? — спросил Гаффни. Он словно увял внутри своей рубахи лесопильщика. Альберту показалось, что и сама рубашка утратила яркость цвета.
— Не знаю, — ответил Брайан. Им овладело скверное чувство полного бессилия. Посмотрел на самолет, который какое-то время был его самолетом, и вдруг подивился его четким линиям, элегантной красоте. «Дельта-727», стоявшая слева выглядела потасканной, поблекшей матроной по сравнению с ним.