— Ты драться умеешь?
— А зачем?! — удивился Зиночка. — У нас не дерутся.
— Совсем-совсем не умеешь?
— Нет.
— Тогда я тебя бить буду.
— За что?! — опешил Зиночка, глядя на крупного лобастого Валерку, которому он головой едва доставал до плеча.
— Все мальчишки дерутся! — отрезал Валерка.
— А я нет. Хочешь, нас Женя лучше в шахматы играть научит?
— Может, ты еще с девчонками в классики играешь?
— Играю, — чистосердечно признался Зиночка.
— Тогда ты, знаешь, кто?
— Кто?
— Девчачий попик! Вот! — и щелкнул Зиночку по лбу.
— Отстань!
— Не трогай Зиночку! — закричали дежурные.
Но Валерка снова больно щелкнул по лбу. Зиночка побежал. Валерка догнал его около учительского стола, замахнулся. Зиночка от страха присел, а Валерка стукнулся рукой о край стола. Закричал от боли, кинулся вперед. Но тут Зиночка встал, и Валерка со всего маху ударился носом об его голову.
Их окружили вбежавшие девочки. Валерка схватился за нос. На руку упала теплая красная капля.
— А-а-а-а! — заревел Валерка. — Он мне нос разбил!
Зиночка смотрел на него и растерянно хлопал ресницами.
— Что-о такое?! — входя в класс, спросила учительница.
— Это он! Он!.. — тыча в Зиночку пальцем, скулил Валерка.
— Неправда! — закричали вокруг. — Новенький сам!
— А где же наши медицинские сестры?
— Мы тут! Мы сейчас! — Две девочки с белыми повязками на рукаве мигом усадили Валерку, запрокинули голову и стали энергично вытирать ваткой измазанное лицо.
— Ну достаточно. Садитесь все! Приготовьте тетради…
И урок пошел, как всегда. Только за несколько минут до звонка, продиктовав задание на дом, учительница сказала:
— Вот теперь, Валерий, объясни, что с тобой случилось.
Валерка вскочил и начал сочинять. Как Зиночка ни за что напал на него, разбил нос… Класс неодобрительно гудел.
— Ты сказал правду? — глядя в глаза, спросила Александра Михайловна, когда запас Валеркиной фантазии иссяк.
— Пра-авду. Пу-усть все скажут! — протянул Валерка.
— Ну садись… Кто думает, что виноват Зиночка?
Класс не шелохнулся. Учительница снова спросила:
— А кто думает, что виноват Валерий?
Скрипнул паркет под ногами, и все сорок шесть, в том числе и новенький, Женя Карпенко, молча встали за партами.
— Видишь, Валерий, класс с тобой не согласен. Что скажешь?
— Они… они врут! Это потому, что я новенький!.. Я… Я… маме скажу! — растерянно озираясь, лепетал Валерка.
— Правильно, — согласилась учительница. — Передай маме, что я хочу с ней поговорить. Завтра же.
Но вызовы родителей в школу, разговоры с учительницей не очень-то действовали на Валерку Сундукова. Он притихал на два-три дня, а потом снова начинал задираться.