— Не зазнаетесь? — спросила Лидия Николаевна, когда, окружив ее в вестибюле, они рассказали о приятных новостях.
— Что вы!.. С таким председателем, как Саша, не очень-то зазнаешься!.. И с таким редактором!.. Зверь, а не редактор!
— А вы что хотели?! — воинственно поддернув очки, сказал Женя. — «Боевой листок» должен быть зубастым!
— Ага! Как крокодил!.. Чужие хвалят, а ты про хорошее молчишь!.. А чуть что — разрисует так, что смотреть тошно!..
— Про хорошее вы сами кричите! — отбивался Женя. — А про плохое кто говорит?!.. «Боевой листок» — зеркало класса!
— Кривое твое зеркало! — не унимались ребята.
— Мальчики, — сделав нарочито строгим лицо, сказала Лидия Николаевна. — Раз редактор плохой, давайте другого выберем!
— Не надо! — хором закричали мальчишки. — Таких «боевых листков» ни у кого нет… Весь второй этаж читать ходит!.. Еле выгонять успеваем!.. Женька — законный редактор!
— Ну вот! — засмеялась Лидия Николаевна. — То «зверь», то «законный». Какой же он?!
— Законный!.. И зверь… Крокодил! — хохотали мальчишки. — Нам только такой и нужен…
Шефский совет расширял круг своей деятельности. Накануне пятидесятилетия Советской Армии шестой «б» сначала дал концерт самодеятельности в детском саду «Солнышко», а потом выступил в госпитале инвалидов Отечественной войны.
Перед началом волновались ужасно. Со страхом смотрели на пожилых людей, пришедших на протезах и костылях, приехавших в креслах на больших колесах и привезенных товарищами на носилках установленных на хирургические «каталки».
В зале пахло йодом, лекарствами, крепким табаком. Преобладали голубой и белый цвета. Голубой — это цвет мирных пижам и халатов бывших бойцов. А белое — все остальное: забинтованные руки, ноги головы, гипсовые «сапоги» и корсеты…
Будто и не закончилась война победой двадцать три года тому назад. Будто эти люди попали в госпиталь прямо оттуда, с передовой самой жестокой и кровавой войны.
Давно уже битые фашистские танки и пушки перелили в мирный металл. А прошедшая война, которая ребятам казалась далекой историей, вдруг приблизилась, стала ощутимой, реальной. Эта война, засевшая осколками, пулями, болями в телах бывших бойцов, продолжает и сейчас калечить, мучить и даже убивать людей…
Неуверенно, робко начали концерт. Но успех получился такой, о каком пионеры и мечтать не могли. Зрители хлопали в ладоши. А имеющие только одну незабинтованную руку находили здоровую ладонь товарища и аплодировали вместе. Стучали об пол костылями и палками. Кричали: «Молодцы!.. Повторить!..»
Больше часа не отпускали их ветераны войны. Хор вновь и вновь исполнял «Землянку», «Давай закурим…» и другие фронтовые песни. Особенно понравилось им, как пела низким грудным голосом Нина Копылова, и стихи, которые прочел Углов.