— Забавно. Да при чем тут землетрясение?
Я говорил, пожалуй, излишне резковато. Но это, наверное, оттого, что мне стало немного стыдно. Только теперь я понял, почему так упорно возился Мишка со своими пробирками в самые неподходящие для этого моменты. Тогда меня бесило, что он вроде и не реагирует на опасность. А Михаил, оказывается, просто был увлечен своей идеей, хотя и бредовой.
— Какая-то несомненная связь определенно есть, — упрямо ответил Михаил. — Конечно, нужны дополнительные наблюдения. Но сейчас они снова опустились на дно. Есть возможность проверить...
В этот предрассветный час океан совсем успокоился. Волны ласково и лениво лизали камни новорожденного островка. Даже ветер стих.
Базанов повернулся к Михаилу.
— Какую же связь все-таки ты усматриваешь между поведением микробов и землетрясением? В чем она заключается?
— Не знаю. Но они явно ощущают приближение землетрясения за несколько часов. Может быть, незаметно для наших приборов меняется сила тяжести или магнитное поле в данном районе, и они это ощущают. Ведь каждому землетрясению предшествуют медленные и скрытые накопления напряжений в земной коре, так?
— Так, — согласился я. — Но пока у нас нет приборов, которые бы эти постепенные изменения могли уловить.
— А почему ты думаешь, что природа не наделила такими способностями некоторые живые существа? Кузнечики, например, улавливают колебания почвы, амплитуда которых не превышает по своим размерам диаметра атома водорода. Такой же чувствительностью обладают и водяные пауки, ориентирующиеся по неуловимым приборам и колебаниям водной поверхности...
Иногда Мишка становится упрямым, как черт!
— Расскажи нам еще про рыбок в японских аквариумах, которые якобы своим поведением предсказывают землетрясения, — напустился я на него. — Или как мечутся перед землетрясением кошки и собаки. Все это гипотезы, домыслы, пока столь же ненаучные, как и весьма распространенное мнение, будто барометр предсказывает погоду. Рассвет на необитаемом острове — самое подходящее время для таких популярных лекций!
Я демонстративно зевнул, сладко потянулся и полез в спальный мешок. Не успел я закрыть глаза, как услышал голос Базанова.
— Вставай, — коротко приказал он. — Надо уходить.
— Куда уходить?
— В море.
Уже почти совсем рассвело.
Я разозлился:
— Вы все-таки поверили в его теорию?
— Не знаю. Кажется, приближается цунами. Быстро на борт!
Я торопливо вскочил.
— А о цунами-то вы откуда узнали?
— Посмотри на океан.
Океан был совершенно спокоен.
Я вопросительно взглянул на Базанова:
— Не понимаю.
— Ты видишь, как далеко отступила вода? — спросил он, свертывая спальный мешок. — И прибой стих.