— Сказал Ифантию? — Крисп ошалело воззрился на отца. Этот удар позволил ему, наконец, осознать то, что ускользало от него прежде: что отец и сестра знают о Зоранне. — Но откуда ты знаешь? Мы были так осторожны!
— Возможно, ты так думал, — сказал Фостий, — но на самом деле единственный в деревне, кто не знает, это Цикал, да и то потому, что он дурак: любит языком чесать, а что творится у него под носом, не видит. Честно говоря, мне совсем не улыбалось заиметь такого родственника.
Крисп частенько сердился на отца. Но до сих пор и не подозревал, что сможет его почти возненавидеть.
— Поэтому ты и настропалил Ифантия? — спросил он ледяным тоном.
— Отчасти да, — спокойно согласился Фостий. И, не давая Криспу излить свою ярость, продолжил:
— Но это не главное. Ифантию нужна жена и нужен наследник. А Зоранне пора замуж; девушка в четырнадцать уже почти женщина, тогда как мужчина в четырнадцать всего лишь мальчишка.
— Я не мальчишка! — рявкнул Крисп.
— Да? Разве мужчина злится, когда его дразнят? Ты вел себя, как Коста, когда я говорю ей, чтобы больше не буду таскать ее на плечах. Я прав или нет? Подумай, прежде чем отвечать.
Эта последняя фраза удержало Криспа от гневной вспышки. Он действительно подумал: по трезвом — или почти трезвом размышлении он и впрямь решил, что вел себя по-дурацки.
— Думаю, что прав, папа, но…
— Никаких «но»! Найти девчонку, которая тебе не отказывает, просто замечательно; Фос свидетель, я не стану этого отрицать. Помнится, я сам… — Отец умолк и смущенно рассмеялся. — Ладно, замнем. Но если она соглашается переспать с тобой, это не значит, что ты захочешь прожить с ней всю жизнь. Узнать одну девушку еще недостаточно, чтобы принять такое решение. Как тебе кажется?
Крисп вспомнил о своих собственных вчерашних размышлениях по поводу Цикала и, сам того не желая, непроизвольно кивнул:
— Наверное.
— Вот и ладно. — Отец положил ему руку на плечо, как делал, когда Крисп был маленьким. — Главное, не забывай: как бы плохо тебе ни было сегодня, это же не навсегда. Время — лучший лекарь. Тебе просто нужно набраться терпения, и все пройдет.
Крисп задумался. Похоже, отец опять был прав. И все-таки…
— Легче давать советы, чем следовать им, — сказал он.
— Да ну? — снова смущенно рассмеялся Фостий. — А то я не знаю!
— Пап, а какая она была? — рискнул поинтересоваться Крисп.
— Она?
— Та, о ком ты говорил — ну, только что, пару минут назад.
— А-а! — Фостий отошел от дома подальше, оглянулся и сказал, понизив голос:
— Ее звали Сабеллия. Твоя мама о ней знает. Не думаю, чтобы Таце возражала против того, что я говорю о Сабеллии, но, с другой стороны, ни одной женщине не нравится, когда мужчина вспоминает о том, что было до нее. И я ее не виню; я рад, что она не выплескивает на меня былые обиды. А Сабеллия… Мне, пожалуй, было столько же лет, как и тебе сейчас, когда я встретился с ней…