Мост миновали быстро и благополучно. Стояла тишина, только вода журчала под тремя огромными арками. Прошли пол-лиги, а потом Бродяжник свернул налево в узкую лощину и зашагал еле заметной тропой по редколесью у подножия угрюмых холмов. Хоббиты пробирались между сумрачными деревьями и радовались, что тоскливая низина и страшный Тракт остались позади; но и здесь места были дикие, глухие, зловещие. На горных выступах и вершинах виднелись остатки древних стен, развалины башен – они словно таили в себе какую-то неясную угрозу. Фродо припомнил описания из книги Бильбо – уж не в тех ли они угрюмых краях, не в стране ли троллей?
– Кто здесь живет? – спросил он. – И кто выстроил эти башни? Это что, Троллистое Плато?
– Да! – сказал Бродяжник. – Только строили не они: тролли строить не умеют. Здесь никто не живет; жили люди, теперь их нет. Говорят, их поработил ангмарский царь-чародей, и они предались злу, а во время Великой войны сгинули вместе со своим повелителем. Их уже и горы давно забыли, а тень злодейства, видите, не рассеялась.
– Откуда же ты это знаешь, раз людей давным-давно нет? – спросил Пин. – Если даже горы забыли, то ведь звери и птицы такого не расскажут?
– Наследники Элендила хранят память о былом, – отвечал Бродяжник. – Да и в Раздоле многое помнят.
– А ты в Раздоле часто бывал? – полюбопытствовал Фродо.
– Бывал, – отозвался Бродяжник. – Когда-то я там жил и возвращаюсь туда всякий раз, как выпадет случай; но, видно, не судьба мне там оставаться.
Три дня карабкались они по каменистым кручам под моросящим дождем; Фродо пришлось спешиться, и он быстро выбился из сил. Левая рука его безжизненно свисала вдоль тела; мертвая хватка ледяной боли сжимала плечо и грудь. Деревья и камни казались смутными тенями.
– Дальше идти нельзя, – сказал Мерри Бродяжнику. – Фродо на ногах не стоит. Очень я боюсь за него. Как ты думаешь, в Раздоле-то его сумеют вылечить, если мы туда доберемся?
– Увидим, – отвечал Бродяжник. – Я больше ничего сделать не могу; из-за его раны я вас так и подгоняю. Но сегодня – верно, дальше нельзя.
– А что с хозяином? – тихо спросил Сэм, умоляюще глядя на Бродяжника. – Ранка-то была махонькая, и уже затянулась: только белый шрамик на плече.
– Фродо коснулось оружие врага, – сказал Бродяжник, – ядовитое, гибельное, колдовское оружие. Мне это черное чародейство неподвластно. Что еще могу я тебе сказать? Держись, Сэм!
Занималось холодное и светлое, хотя до поры бессолнечное утро. Накануне они заночевали на высоком уступе, и теперь Бродяжник мог как следует оглядеться.