Теперь он состарился. И на жизнь себе зарабатывал чистой воды мошенничеством, в паре с другим богом из своего же, старого пантеона, богом хаоса и обмана. С ним вместе они обманывали тех, кто велся на их обман. С ним вдвоем они отнимали у людей то, что люди порой зарабатывали за всю свою жизнь.
И вот где-то по ходу дела — может быть, лет пятьдесят тому назад, а может, и все сто — они задумали большую аферу, которая позволила бы им создать почти неисчерпаемый запас силы, за счет которого оба смогли бы продержаться еще очень и очень долго. Нечто такое, отчего они смогли бы стать куда сильнее, чем когда бы то ни было за всю свою жизнь. В конце концов, что может дать большее количество энергии, чем поле боя, усеянное трупами богов? И игра, которую они затеяли, называлась «А теперь давайте-ка, ребята, подеремся промеж собой».
Понимаете?
Битва, ради которой вы все здесь собрались, не предназначена для того, чтобы кто-то из вас в ней проиграл или выиграл. Ни победители, ни проигравшие никого не интересуют. Их не интересуют. Важно только то, то некоторые из вас умрут, и чем больше, тем лучше. Каждый, кто падет в этой битве, придаст ему силы. Каждый, кто падет на этом поле боя, пойдет ему на корм. Это вы понимаете?
Могучий гулкий рев, похожий на рев внезапно вспыхнувшего пламени, пронесся над ареной. Тень перевел взгляд на то место, откуда исходил звук. Огромных размеров человек с кожей цвета выдержанного красного дерева, полуобнаженный, в цилиндре и со щегольски торчавшей изо рта сигарой, заговорил голосом глубоким, как могила. Барон Суббота сказал:
— Ну, положим. А как насчет Одина? Он умер. Во время мирных переговоров. Эти сраные ублюдки его убили. Он умер. Я знаю, что такое смерть. Никто и никогда не сможет обмануть меня там, где дело касается смерти.
Кто-то выкрикнул:
— А ты вообще — кто такой?
— Я — его сын. Я был его сыном.
Один из новых богов — Тень подумал, что тот почти наверняка связан с наркотиками, судя по тому, как он улыбался и переливался всеми цветами радуги, тоже подал голос:
— Но мистер Мирр сказал…
— Не было никакого мистер Мирра. И никогда не существовало. Это был всего-навсего очередной ублюдок, из вашей же братии, который пытался поживиться за счет созданного его же руками хаоса.
Они ему поверили: он видел это по обиде, которая зажглась у них в глазах.
Тень покачал головой.
— Знаете, что я вам скажу, — сказал он. — По мне так лучше быть человеком, чем богом. Нам не требуется, чтобы хоть кто-то в нас верил. Мы и так живем себе — и умираем. По крайней мере, на это мы способны.