Натали хмыкнула.
— Такое впечатление, что у тебя есть о чем мне рассказать, — или я ошибаюсь?
— Наверное. Но это совсем не то, о чем ты подумала. Это был поцелуй из разряда «отвалите-все-на-свете».
— Так ты хотела, чтобы он от тебя отвалил?
— Нет, я хотела, чтобы как раз от него все на свете отвалили. Жалко, тебя тогда там не было.
Каблуки Натали выстукивали рядом по тротуару. У Сэм подошвы были мягкие, и ступала она почти неслышно.
— Кстати, это на его машине я до сих пор езжу, — сказала Сэм.
— Ты про эту пурпурную штуковину, на которой вернулась от сестры? — Ну да.
— А что с ним такое случилось? Что, машина ему теперь не нужна?
— Не знаю. Может, он в тюрьме. А может быть, и вовсе нет его уже.
— Умер, что ли?
— Похоже на то, — Сэм замешкалась. — Еще несколько недель тому назад я была уверена, что в живых его нет. Шестое чувство. Ну или что-то вроде этого. В общем, уверенность была полная. А потом мне вдруг стало казаться, что, может быть, он живой. Не знаю. Такое впечатление, что с шестым чувством у меня не как со всеми остальными пятью.
— И сколько еще ты сможешь кататься на этой тачке?
— Пока кто-нибудь не объявится и не потребует вернуть ее прежнему владельцу. У меня такое чувство, будто он ее мне завещал.
Натали подняла голову, посмотрела на Сэм, а потом посмотрела еще раз, пристально. И сказала:
— А это у тебя еще откуда?
— Что?
— Цветы. Которые у тебя в руках, Сэм. Откуда они взялись? Когда мы выходили из «Кофе-хауса» — разве ты была с цветами? Я бы наверняка обратила внимание.
Сэм опустила глаза. И улыбнулась:
— Так мило с твоей стороны! Наверное, мне следовало что-то сказать, когда ты мне их дарила, да? — сказала она. — Замечательные цветы. Огромное тебе спасибо. Но — может, красные к случаю подошли бы немного больше?
В руках у нее был букет из шести белых роз со стеблями, обернутыми в бумагу.
— Я тебе их не дарила, — поджав губы, отрезала Натали.
И до самого входа в кинотеатр ни одна из них больше не проронила ни слова.
Вернувшись в тот вечер домой, Сэм поставила розы в самодельную вазу. Позже она отлила их в бронзе, а историю о том, как они сами собой оказались у нее в руках, не рассказывала больше никому, хотя нет, один раз все-таки рассказала — Кэролайн, той женщине, которая была у нее после Натали, как-то раз, ночью, когда обе напились до чертиков, и Кэролайн согласилась с Сэм, что это очень, очень странная и непонятная история: но в глубине души не поверила ни единому слову, так что даже и с этой точки зрения тайна осталась тайной.
Тень припарковался у таксофона. Он позвонил в справочную, и ему дали номер телефона.