– Ну, вряд ли ты полагала, что старуха затеяла с тобой игру в прятки.
Катя подняла на Вику изумленные глаза:
– Что ты имеешь в виду? – спросила она дрожащим голосом.
– То, что ты искала в доме не Гаевскую, а ее труп, не так ли? Ты ведь решила, что кто-то из троих прикончил старушку перед отъездом.
Катя какое-то время молчала, беззвучно шевеля губами, потом выдохнула:
– Как ты догадалась? Я и в самом деле боялась этого.
– И напрасно.
Катя нервно сглотнула, вытаращив на Вику глаза. Она явно ждала, когда подруга продолжит, объяснив свое странное заявление. Но Вика молчала, сосредоточенно разглядывая стену с торчащей из нее паклей.
– Вика, ты о чем? – не выдержала напряжения Катя.
Ответ Вики удивил в первую очередь ее саму. Она вдруг поймала ту мысль, что вертелась в ее голове с тех самых пор, как она прочла дневник. Мысль окончательно оформилась и теперь предстала перед ней со всей беспощадной ясностью.
– Думаю, что никто не убивал Гаевскую ни вчера, ни позавчера, ни сегодня.
– Слава богу…
– Погоди радоваться. Я думаю, что никакой ремиссии не было. Гаевская умерла три года назад, в какой-то Кленовой Горе – знать бы еще, что это такое, – а в деревню вместо нее вернулась самозванка. Ты понимаешь? Гаевской давно нет в живых!
– Бред какой-то, – выдохнула Катя после продолжительной паузы. – Ты соображаешь, что говоришь? Или у тебя есть факты?
– Фактов у меня нет, – призналась Вика. – Я вообще только что это поняла, хотя догадываться начала уже давно, как только увидела дневник.
– Какой дневник? О чем ты? Вика, ты меня пугаешь! – едва не плача, воскликнула девушка.
– Да я и сама напугана, – вздохнула та. – Одно дело, когда подозреваешь немощную старушку, и совсем другое – здоровую женщину, хитрую, умную и безжалостную. Убийцу, если уж быть честной. Особенно неприятно знать, что она сейчас находится где-то рядом, возможно, следит за каждым твоим шагом, поджидая удобный момент, чтобы разделаться.
Катя невольно завертела головой и съежилась на своем стуле.
– Ты что это – серьезно? – спросила она почему-то шепотом.
– Более чем. Смотри!
Вика поднялась с сундука, на котором сидела, откинула крышку, достала дневник и протянула его Кате. Та машинально взяла его в руки и тут же брезгливо взглянула на испачканные пальцы:
– Фу, грязный-то какой, – сморщилась она.
– Это не грязь, а сажа.
– И правда. Его что, пытались сжечь? И что это вообще за тетрадка?
– Это главная улика против мошенницы, – покачала головой Вика. – Настолько важная, что именно из-за этой тетради меня пытались отравить. Тетрадку хотели похитить, но взяли не ту по ошибке. Настоящая, как ты видела, лежала в сундуке, а на виду – безобидная тетрадка со стихами, такая же толстая и потрепанная.