Он разговаривал сам с собой. Напротив него Джейни склонилась над томом судебной медицины в поисках каких-нибудь незаурядных методов убийств для своих злодеев.
В разгар их послеобеденных занятий с прогулки по пляжу вернулись Кэри и Курт, следом за ними вошел Кэнтон Рурк. Вид у детей был виноватый, головы понуро опущены.
Джейни отложила свой том в сторону и вздохнула.
— Что вы натворили на сей раз? — спросила она брата.
— Помните садовый шланг, который я им купил? — вмешался Кэнтон, едва взглянув на разбросанные в беспорядке бумаги и человека на полу.
— Да, — медленно сказала Джейни.
— Так вот, они разрубили его на части при помощи мачете.
— Мачете? Где вы его взяли? — воскликнула Джейни, обращаясь к Курту.
Прежде, чем тот успел ответить, Квентин поднялся с пола.
— Говорил же я, что ты не сможешь сама управляться с Куртом! — сказал он, глядя поверх спущенных на нос очков в золотой оправе.
Джейни сердито посмотрела на него:
— Я не управляюсь с Куртом. Он не предмет, Квентин.
Кэнтон держал руки глубоко в карманах и смотрел на Квентина с любопытством и некоторым презрением.
— Это наш сосед, мистер Рурк, — сообщила Джейни. — А это — Квентин Хобард, коллега моих родителей. Он преподает древнюю историю в Индианском университете.
— Насколько древнюю? — поинтересовался Кэнтон.
— Возрождение, — последовал ответ Квентина. Он подхватил с пола страницу с паукообразными письменами. — Я занимаюсь исследованием…
Не дослушав, Кэнтон взял у него из рук страницу и, нахмурясь, бегло ее просмотрел.
— Это из дневника. Похоже, какой-то Бернал Диас вел его, когда приплыл из Испании в Новый Свет с Кортесом. Тут он высказывает недовольство правом на пользование землей, которое было дано индейцам.
— Правильно! — воскликнул Квентин.
— Но эта запись касается народа майя, а не ацтеков, — продолжил Кэнтон, затем прочитал текст вслух, легко переводя слова на английский.
Закончив, Рурк поднял глаза.
— Кто это писал? — спросил он.
Квентин моргал глазами. Как и остальные, он зачарованно слушал древние слова, так выразительно произносимые их гостем.
— Никто не знает, — ответил ученый. — Подписи нет, но слог автора выдает в нем образованного монаха, не правда ли? Как вы это прочли? — добавил он. — Некоторые из глаголов давно вышли из употребления.
— Моя мать была испанкой, — ответил Рурк, — и говорила на диалекте, который почти без изменений перешел из древнеиспанского.
— Вы бывали в Испании?
— Да, — ответил Рурк. — В Вальядолиде до сих пор живут мои кузины.
В комнате воцарилась тишина. Джейни уставилась на Кэнтона с нескрываемым любопытством, но, встретив его сверкающий взгляд, покраснела.