— Да, несколько часов. А ты сейчас опять в клинику?
Он кивнул.
— Хочу, чтобы мама отдохнула. Она ведь провела там всю ночь. Правда, я не уверен, что смогу уговорить ее поехать домой. Иногда она бывает упряма, как сто чертей.
И как ее сын, чуть не добавила Дженет, но вовремя остановилась и умоляюще посмотрела на Луиса.
— А можно мне увидеть его? Всего на несколько минут, пожалуйста!
— Нет, — последовал категорический отказ. — Ты не имеешь права быть сейчас там.
Неприязнь появилась в ее взгляде.
— Мистер Гранеро, вы совершенно бесчувственный человек!
Луис пожал плечами, ничуть не задетый ее словами, продолжая свой завтрак.
— Почему мне нельзя навестить Росса? — Она предприняла еще одну попытку уговорить его. — Я не вижу в этом ничего плохого.
— Зато я вижу, — сухо возразил Луис. — У Натали и без тебя хватает забот. К тому же сегодня прилетит Катрин. Я сказал «нет», и не проси меня больше.
Он встал, положил тарелку в посудомойку и налил себе еще кофе. Дженет судорожно сжимала свою чашку в руках. У этого мужчины мягкость, жалость, снисходительность отсутствуют напрочь, и взывать к ним — пустая трата времени. Будь его воля, Дженет вообще бы никогда больше не увидела отца.
— И не обращайся ко мне так официально, — после краткого молчания сказал он. — Я же просил тебя называть меня по имени. Впредь, пожалуйста, следи за этим. Я не хочу, чтобы ты наделала глупостей, когда мы появимся на людях.
Она молча посмотрела на него. Несправедливость больно задела ее самолюбие. Катрин может сидеть у постели отца, а она — нет. Катрин может держать его руку, говорить с ним о своей любви к нему, а она — нет… Дженет оборвала свои мысли, расстроившись от жалости к себе.
— Твое актерское мастерство пригодится сегодня днем, — насмешливо продолжил Луис. Его губы искривила сухая усмешка. — Натали хочет встретиться с тобой и выразить радость по поводу нашей помолвки.
Дженет затрепетала. Лгать незнакомому человеку трудно, но обманывать жену Росса?! Эта мысль привела ее в отчаяние.
— Просто веди себя соответствующим образом, — посоветовал Луис. — А все объяснение предоставь мне.
— С радостью, — холодно произнесла Дженет. — Не сомневаюсь, что во лжи ты более искусен, чем я!
Он покосился на нее.
— Твои комментарии совершенно излишни. К твоему сведению, я сделаю все, чтобы избавить Натали от лишних страданий. И если для этого потребуется несколько недель лгать, я пойду и на это.
Пока Дженет допивала кофе, ее ум работал, не переставая. С одной стороны, разумнее сказать Натали правду. С другой — это может навредить их семейным отношениям, а она никогда не простила бы себе их разрыва.