Очередь двигалась довольно быстро. Наконец жизнерадостный испанец с пластиковой карточкой на шее дал Ричеру бифштекс из вырезки размером с книгу в мягком переплете. Шагнув дальше, Ричер получил гарнир и овощной салат. Сам налил себе кофе. Взял салфетку и приборы и огляделся по сторонам в поисках свободного столика.
— У окошка, — предложила Харпер.
Она провела Ричера к пустому столику на четверых у самого окна. Яркий свет в зале превращал сумерки на улице в кромешную темноту. Харпер поставила поднос на стол и сняла пиджак. Повесила его на спинку стула. Худой она не была, но высокий рост делал ее очень стройной. На ней была тонкая хлопчатобумажная рубашка, а под ней ничего. Это было достаточно очевидно. Расстегнув манжеты, Харпер закатала рукава до локтей. Кожа на руках была гладкая и смуглая.
— Красивый загар, — заметил Ричер.
Харпер вздохнула.
— Опять ЧЗВ? Да, он по всему телу; нет, у меня нет особого желания это демонстрировать.
Ричер улыбнулся.
— Я просто пытался поддерживать беседу.
Она пристально посмотрела на него.
— Я бы предпочла поговорить о деле. Если вы хотите о чем-то говорить.
— Мне мало что известно о деле. А вам?
Харпер кивнула.
— Мне известно, что я очень хочу схватить этого подонка. Его жертвы были очень храбрые женщины — им пришлось пройти через такое.
— Похоже, вы говорите со знанием дела.
Отрезав кусок, Ричер попробовал бифштекс. Очень вкусно. В обычном ресторане за такое блюдо пришлось бы выложить сорок долларов.
— Это во мне говорит трусость, — возразила Харпер. — У меня ничего подобного не было. Еще не было.
— К вам приставали мужчины?
Она улыбнулась.
— Вы шутите? — И тут же покраснела. — То есть, я могу в этом признаться, не показавшись воображалой?
Ричер улыбнулся в ответ.
— Да, в вашем случае, думаю, можете.
— На самом деле, ничего серьезного не было, — продолжала Харпер. — Так, одни разговоры, понимаете? Многозначительные взгляды, двусмысленные вопросы. Никто не предлагал мне в открытую переспать с ним ради продвижения по службе. И все же мне тоже порой достается. Вот почему я так одеваюсь. Понимаете, я хочу показать, что я на самом деле просто одна из них.
Ричер снова улыбнулся.
— Но становится все хуже, так?
Она кивнула.
— Вы правы. Гораздо хуже.
Он промолчал.
— И я не понимаю, в чем дело, — закончила Харпер.
Ричер посмотрел на нее поверх края чашки. Белоснежная рубашка из египетского хлопка, воротник тринадцатого размера, аккуратно завязанный синий галстук, плавно огибающий небольшую, подвижную грудь. Мужские брюки с большими вытачками, чтобы не болтаться на тонкой талии. Загорелое лицо, белые зубы, высокие скулы, голубые глаза, длинные светлые волосы.