В землянке жили четверо. Рослый брюнет лет тридцати, с резкими чертами лица и орлиным носом, был командиром. Звали его Леон. Самым молодым был Яшка, паренек с взъерошенной белокурой шевелюрой, круглым лицом и добродушными глазами. Он обслуживал рацию. Был еще невысокого роста, молчаливый и худощавый шатен по имени Василий. И наконец, последний, самый старший по возрасту, среднего роста, с темно-русыми волосами, продолговатым, смуглым лицом, с усиками, с острым, пронизывающим взглядом, с движениями, которые так отличали его от других людей. У него была кличка Кубер.
В этот день жильцы землянки решили не ходить, как обычно, на разведку. Полная опасности работа и трудности лесной жизни сблизили их. Однако, несмотря на близкие отношения между ними, Леон, Василий и Яшка — трое пришельцев издалека — почти ничего не знали о четвертом, Кубере. Знали только, что он коммунист, человек надежный, проверенный, отчаянно смелый — и все. Иногда они пытались вызвать его на откровенность, расспрашивая о его приключениях, но он каждый раз отделывался улыбкой и обещал рассказать в следующий раз.
— О чем ты думаешь, Кубер? — спросил вдруг Леон. Тот взглянул на товарищей и улыбнулся.
— Да так, ни о чем… — ответил он неохотно.
— Вылазки не будет. А ты нам обещал, как только выпадет свободное время, рассказать о себе и своих приключениях, — сказал Леон, глядя ему пристально в глаза.
— Подай кисет! — обратился Кубер к Леону, а потом медленно проговорил: — То, что я расскажу о себе, о событиях и людях, связанных со мной, не будет чем-то особенным или необычным. Меня зовут не Кубер. Так меня прозвали Сильвестр и Борис. Моя фамилия Куберский, Вацлав Куберский из Тайно-Подъезёрного. Это недалеко отсюда. Мне 45 лет. В Тайно-Подъезёрном я провел свои детские годы. Наступил 1914 год. Началась война. Фронт переместился вначале в Восточную Пруссию, затем немцы вторглись в глубь России. Мне исполнилось 18 лет, и вот тогда-то все и началось…
* * *
Очередной сбор Польской военной организации проходил в поле, за деревней Тайно-Подъезёрне. Посты были выставлены далеко от места сбора, поскольку многочисленные прусские патрули рыскали по окрестностям и чуть ли не каждую ночь производили то там, то здесь обыски. Собирались в условленном месте поодиночке, как этого требовали правила конспирации.
Среди группы молодых, которые впервые пришли на конспиративное собрание, обращал на себя внимание восемнадцатилетний стройный паренек с темно-русой шевелюрой и живым взглядом. Его заинтересовала деятельность Польской военной организации. Он уже давно знал о ее существовании и искал лишь случая вступить в ее ряды, но это произошло только сегодня, июльским вечером 1917 года.