Влюблены? Возможно. Счастье, плескавшееся в душе, давившее изнутри на ребра, отметало сомнения. Нам с Филиппом придется долго узнавать друг друга, приноравливаться, учиться быть вместе. Разве это не прекрасно?
Когда я, наконец, добралась до дома, то парень уже ждал меня. Увидев мою худенькую замерзшую фигурку, стоически боровшуюся с порывами ветра, желавшего утащить меня вместе с зонтом, как легендарную Мери Поппинс, он покачал головой и вышел из машины.
— Еще одной подобной поездки я не переживу. — Признался он, когда мы поднимались в лифте. — Слушай, есть врачи…
— Фил, — сокращенно его имя звучало подомашнему просто, — мне не помогли два психиатра.
— Ты обращалась? — Кисло спросил он.
— Я живу с обоими в одной квартире.
— Ну, я вообщето говорил о врачах, которые фобии лечат заговорами. Кошку у нас, помнится, лечили от боязни сцены.
— Кошка — это не животное, а Елизавета? — Уточнила я.
— Угу. — Подтвердил Филипп. — Она великолепна, настоящая стерва и притворщица. Из нее должна была выйти гениальная актриса. Собственно, что и случилось.
Мы вышли на моей лестничной площадке, я подергала ручку, но дверь оказалась надежно заперта.
— Открывай. — Кивнула я. — Ключей у меня нет.
Филипп приложил ладонь к замку, внутри щелкнула пружинка, и он толкнул дверь, пропуская меня вперед. В прихожей валялся сломанный деревянный косяк, из стены сиротливо торчали гвозди и утеплитель.
— Ты чего не проходишь? — Удивилась я, когда увидела, что Филипп попрежнему стоит в подъезде и, скрестив руки на груди, внимательно изучает меня.
— Я не могу. — Сдержано отозвался он.
— Как понять, ты не можешь?
— Это твой дом, — развел он руками. — Злые феи не могут войти без приглашения хозяев.
— То есть, — издевательски улыбнулась я, — если бы вчера я не сморозила глупость и не позвала тебя, ты бы так и остался стоять в коридоре?
Филипп обреченно кивнул, мне стало еще веселее.
— Когда я туда всетаки попаду, — он ткнул пальцем в квартиру, — то ты пожалеешь о каждой ехидной улыбочке.
— Мне так любопытно, что, пожалуй, проходи. — Милостиво позволила я.
Он спокойно вошел, качая головой. Закрыл дверь, снял пальто и похозяйски повесил его в шкаф. Пока я, помня о завтрашнем возвращении родителей, размораживала в микроволновке курицу, чтобы приготовить ужин, Филипп приделал на место косяк, всего лишь щелкнув пальцами. Потом рядом со мной из кухни в гостиную, где работал телевизор, пролетели стакан с водой и шоколадка. Сам собой, напугав меня до смерти, открылся холодильник, и вылетела яркая жестяная баночка с содовой. С гулко бьющимся от испуга сердцем, я перехватила ее и направилась в зал, собираясь устроить Филиппу головомойку.