Брасье, внимательно следивший за Иеро, моментально шагнул к нему, возвращая защиту статис-поля.
— Вы почувствовали сайрена? — встревожено спросил он.
— Да… Нет… Ничего опасного, киллмен, — Иеро приводил в порядок свои ощущения. — Мне нужно туда… В воду…
— Зачем? — Киллмен взял его за руку. Крепко взял, не вырвешься. Думает, что его манит сайрен.
— Там… Там Лар-Ри… Я его слышал…
— Страж Лар-Ри? — Брасье побледнел. — Он… Он жив?
— Он в сознании, — с трудом ответил Иеро.
— Его можно спасти?
— Ему нужно помочь. Прекратить мучения.
— Тогда это сделаю я. Лар-Ри мой человек.
— Нет, киллмен. Я обучен находить человека по ментальному зову. Вы — вряд ли.
Киллмен промолчал, но выпустил руку священника.
Иеро разделся полностью. Повесил на шею нож, тот самый, с пятидюймовым лезвием.
— Погоди. — Киллмен вдруг обратился на «ты». — Возьми мой.
Нож киллмена с большим, пятнадцатидюймовым лезвием, походил на короткий меч.
— Хорошо.
Киллмен сматывал с тела веревку, круг, другой, десятый.
— Обвяжешься. На всякий случай. Если что — вытащим.
Иеро подошел к воде. Теплая. Но на душе у Иеро был лед.
Дно резко уходило вниз и в прозрачной воде его не было видно.
Священник методично делал дыхательное упражнение. Затем почти без плеска скользнул в воду.
Он знал, чувствовал, куда плыть. Под берегом находилась пещера, в которой и открывались теплые ключи.
Но одно дело чувствовать, другое — видеть. Что он увидит во мраке подводной пещеры?
Но он вплыл в черную пасть.
Проплыл немного и увидел свет. Зеленоватый свет. Гигантский подводный светлячок?
Светился Лар-Ри.
Сквозь желеобразное полупрозрачное тело просвечивала Личинка. Ее жгутики тянулись к голове Лар-Ри. К мозгу.
Вот почему медлил Сайрен, не уходил в озеро. Он охранял Личинку.
Вдруг Лар-Ри открыл глаза. Его разум еще не стал разумом чудовища — личинка была слишком молода.
Лар-Ри просил о смерти. Личинка хотела жить.
Тело Лар-Ри взорвалось, сотни жгутиков ринулись навстречу Иеро.
Чувствуя, как цепенеет тело, Иеро ударил ножом, ударил сильно, зная, что второй попытки не будет.
И свет погас.
Стало темно. Совершенно темно.
Он бродил по бесчисленным тропам, и всякая тропа была отдельным миром.
Он был в каждом мире — ребенком, юношей, мужем и старцем. Он ползал по подземным выработкам, отыскивая крошечные самородки рашшина, натыкаясь во тьме на кости друзей; он шел вместе с отрядом воинов по красной пустыне, где солнце было крохотным, а воздух редким; он защищал замок от восставших смердов, прекрасный замок, что плыл среди облаков над туманной землей; он сражался на арене с мускулистым черным великаном, а зрители, гигантские пауки, издавали странное, леденящее шипение, призывая биться на смерть; он прятался в крохотной ямке, а на него, изрыгая огонь, полз тяжелый дракон, земля содрогалась, но все, что у него было — это бутылка со смесью Лайджа; он спускался к огненному озеру, в котором плавали пламенные медузы, вглядываясь сухими глазами в безжизненное тело на берегу.