— Ты ляг, подремли, — сказал ему Андрей. — Мы здесь с дядей о своих делах поговорим.
Газими подчинился и даже глаза прикрыл вздрагивающими веками. Аскар-Нияз посмотрел на Газими и ответил Андрею:
— Вы правы. Человек иначе поступить не может. Я, как и вы, имею в виду то, что произошло сегодня в доме Шахруха Исмаили. Мне рассказали об этом, а я легко представил, зная эту публику, как все происходило на самом деле. Вы вступились за мальчишку, чужого вам по крови, по вере. Нищего, забитого, никому не нужного. И навлекли на себя кучу неприятностей. Шахрух Исмаили — человек крайностей и к тому же в ярости слепнет.
— Вы на моем месте, поручик, поступили бы так же. Я убежден.
— Спасибо, — сказал Аскар-Нияз и опустил глаза. — Впрочем, вы переоцениваете меня. Я не уверен, что вступился бы за этого маленького раба. В былые времена — может быть. В ту пору, когда я относился к породе людей. Но вся наша проклятая жизнь убивает эту породу. В войнах, революциях гибнут единицы. Проклятая повседневность убивает человеческое в миллионах душ, и это самое страшное.
— Нет, — возразил Андрей. — Все не так мрачно. К счастью, люди не только тупеют, но и поднимаются. Целые народы возрождаются. И мы оба живы. Вот за это и выпьем.
— Дай бог, чтоб так, — тихо произнес Аскар-Нияз, Он выпил торопливо и сказал: — Сейчас вы подумаете обо мне иначе, Андрей Дмитриевич. Я хочу увезти мальчишку.
— Куда?
— Это неважно, — уклончиво ответил Аскар-Нияз. — Суть в другом: ни вас, ни его в покое они не оставят. Слава богу, Шахрух почему-то не вмешивает в это дело полицию. Или того хуже — жандармерию. Но так или иначе, не мытьем, так катаньем мальчишку они у вас отнимут.
— Я уже говорил, что верю вам, поручик. Знаю, что зла мальчику вы не причините. А остальное уладится. Я сам скажу ему, пусть идет с вами. Только не сейчас, наверное. — Андрей посмотрел на окно. — Уже стемнело.
— Вы-то не боитесь ходить по ночам, — многозначительно возразил Аскар-Нияз. — Ну и я не робкого десятка.
— Касым! — решительно позвал Андрей. — Пойдешь с господином Аскар-Ниязом. Он отведет тебя к хорошим людям и позаботится о тебе. — Он помолчал и добавил: — Это все равно, что ты пошел бы со мной. Ты понял?
— Да, — тихо ответил Газими, опустив голову.
— Вы гений, — сказал Аскар-Нияз, ухмыльнувшись. — Будь я даже подлецом, у меня не оставалось бы иного выхода — только порядочность! — закончил он вполне серьезно и положил руку на голову Газими. — Пойдем, мальчик. Ты увидишь, все будет так, как сказал господин Долматов.
На улице стоял экипаж. Всхрапывала лошадь, и возница поругивал ее. В слабом свете, падающем из окон, была видна грузная фигура Мирахмедбая.