— Ну что вы, — пробормотал Мандрэг, закуривая.
— Поверьте, так бы и случилось. И вот в один, как я считаю, миг озарения, мой дорогой Обри, ко мне пришла Идея.
Решительным движением Джонатан сдернул с носа очки. Его темные глаза сверкали.
— Да, моя Идея, — повторил он. — Меня осенило, когда однажды утром в среду, месяц назад, я стоял здесь у окна, раздумывая, чем бы мне заняться. Мне пришло в голову, что, если я оказался такой бестолочью со всеми этими перьями и бумагой, красками, холстами и всем прочим, если в музыке я не пошел дальше чижика-пыжика, то почему бы мне не попробовать кое-что другое.
— И что же это?
— Живые люди!
— Что?
— Живые люди.
— Послушайте, — сказал Мандрэг, — надеюсь, вы не собираетесь заняться благотворительностью?
— Да погодите же. Мне пришло в голову, что если все точно рассчитать, то из людей тоже можно создавать своего рода картины. Нужно только постараться ограничить их действие рамками вашего, так сказать, холста. Мне подумалось, что, если некоторых моих знакомых поместить в определенные условия, они сразу начнут разыгрывать интереснейшую драму, где все будет увлекательно: и речи персонажей, и их поведение. Разумеется, персонажи, как я их называю, должны быть правильно отобраны. А вот это уже моя задача. Именно я должен подобрать на палитре живые краски, а картина воссоздастся сама…
— Пиранделло,[1] — начал было Мандрэг, — стал почти…
— Но это же совсем не Пиранделло, — поспешно перебил его Джонатан. — Вовсе нет. Здесь нет шести персонажей, которые ищут своего автора, а наоборот, автор сам только отбирает семерых действующих лиц, чтобы они создали для него пьесу.
— Так потом вы все-таки возьметесь за перо?
— Не я. Вот тут-то в дело вступите вы. Я предлагаю вам не упустить эту, на мой взгляд, просто блестящую возможность.
Мандрэг смущенно заерзал.
— Объясните, что вы имеете в виду? — произнес он.
— Дружище, ну я же об этом и толкую. Послушайте. Месяц назад я задумал провести опыт. Я все хорошо рассчитал, отобрал семь человек и решил пригласить их зимой в гости на пару дней. Помнится, я получил большое удовольствие, пока составлял список действующих лиц. Я также решил, что люди эти, насколько возможно, должны питать друг к другу неприязнь.
— О господи, что вы такое говорите!
— Нет, ну не в том смысле, что каждый из них должен ненавидеть других шестерых, а в том, что все они будут связаны ниточками весьма натянутых отношений. Подумав, я понял, что искать таких гостей специально мне и не придется. Ведь, несмотря на войну, жизнь у нас в Дорсете идет своим чередом. И вот здесь-то я и нашел своих семерых героев. Но мне нужен был и зритель, способный оценить происходящее действие. Поэтому я и пригласил восьмого гостя — вас.